| Saint-Juste > Рубрикатор | Поддержать проект |
Аннотация
Дело о покушении на папу римского дало новый импульс широкой дискуссии по вопросу о международном терроризме. Французская пресса также откликнулась на нее, в связи с чем интересно отметить две статьи, появившиеся в июне 1981 г., — «Убийцы» Клода Пикана в газете «Дифферанс» и «Сети терроризма» Франсуа Броша в журнале «Спектакль дю монд».
«Дифферанс» пишет:
«...Следует сказать, что ДИГОС, итальянская “антитеррористическая полиция”, лучше, чем кто-либо, знает о существовании так называемого “черного интернационала”, имеющего свои базы и своих профессиональных убийц. Ищут анархистов — наталкиваются на фашистскую сеть, внедрившуюся и в тайную полицию. Впрочем, ДИГОС и была создана потому, что “черный интернационал” настолько глубоко укоренился в Италии, что проник даже в СИД (итальянская секретная служба).
Около 12 лет потребовалось для того, чтобы выявить несколько звеньев “интернационала убийц”. Первая серьезная акция, показавшая его в действии, была совершена в Милане 12 декабря 1969 г., когда взрывами бомб на пьяцца[I] Фонтана были убиты 16 и ранены 88 человек. В тот же день в Риме взрывами бомб были ранены 16 человек. С самого начала СИД и карабинеры в изобилии поставляли следствию информацию... об анархистах.
Был арестован и с пристрастием допрошен некто Вальпреда[II]. Но двое судебных следователей, Алессандрини и Фиасконаро, сочли предварительное следствие странным и взялись за дело сами, используя помимо прочего архивы министерства обороны. И правда начала мало-помалу всплывать: все указывало на неонацистские группы. В 1972 году был обнаружен небольшой магазинчик, где производились и сбывались бомбы с часовым механизмом. Исследование военных архивов позволило также установить вдохновителей террористов — представителей крайне правых сил Италии: решение о проведении акции было принято 18 апреля 1969 г. на встрече представителей различных правоэкстремистских организаций; среди них был и Пино Раути, один из основателей “Ордине нуово” (“Новый порядок”), депутат парламента от партии Итальянское социальное движение — Национальные правые силы[III].
К тому времени, когда завершится расследование (через пять лет после взрывов в Милане), “Ордине нуово” формально не будет существовать — организация запрещена несколько запоздалым решением министра внутренних дел Италии.
23 ноября 1973 г. был совершен полицейский налет на все помещения “Ордине нуово”. Четыре месяца спустя, 7 февраля 1974 г., от министра внутренних дел поступило следующее распоряжение: «“Новый порядок”, запрещенный законом и распущенный, возрождается посредством подпольных групп под условным названием “группы нулевого года”. Весьма возможен переход к активным действиям, усильте наблюдение!».
1 марта 1974 г. ветераны “Нового порядка”, за которыми наверняка наблюдения так и не усилили, собрались в Католиче (провинция Форли) и приняли программу с целью, в частности, “с помощью бомб терроризировать антифашистов, развернуть физический террор, создать атмосферу насилия, используя методы великой и незабвенной ОАС[IV]”[1].
В этой программе впервые делается ссылка на “зарубежные движения”. В Аргентине, в частности, — это “Тройное А” (Аргентинский антикоммунистический альянс)[V], своего рода “эскадрон смерти”.
ОАС затем проявит себя не однажды — как движение, костяк которого составили бывшие французские офицеры-неофашисты, разбросанные по всему миру. Многие из них прибыли в Аргентину через Испанию, служившую пристанищем не только им, но и членам других подобного рода организаций. Так, в понедельник 24 февраля 1977 г. в мадридском квартале Аточа лица, вооруженные пистолетами-пулеметами, снабженными глушителями, ворвались в адвокатскую контору и застрелили пять человек, четверо из которых защищали интересы Рабочих комиссий[VI]. Преступление взял на себя “Испанский апостолический антикоммунистический альянс” (АААЕ), весьма схожий с “Тройным А”. А через несколько дней, 29 февраля, в самом центре Мадрида, в доме № 29 по улице Пелайо, полицией была обнаружена мастерская по ремонту оружия и задержаны шестеро итальянских граждан.
Вскоре были арестованы молодая француженка и итальянец по имени Марко Поццан, в прошлом один из руководителей “Ордине нуово”. В ходе проверки испанская полиция с изумлением узнает, что молодая женщина — из Ниццы и связана с женой Альберто Спаджари, того самого, что совершил кражу со взломом в одном из городских банков. Обнаружены и три слитка золота, похищенные в Ницце. Спаджари — бывший член ОАС. На допросах он показал, что большая часть денег находится в кассе некоей таинственной организации под названием “Катена” (“Цепь”). Здесь-то и выявляются некоторые любопытные перипетии этой длинной истории. Французские власти заявят, что никакой “Катены” они не знают. Итальянцы скажут, что это давно известная организация, помогающая укрываться бывшим нацистам. Относительно же задержанной молодой француженки сведения противоречивы. Французские власти утверждают, что не получали от испанцев уведомления о ее задержании, а те в свою очередь заявляют, что поставили французов в известность и все еще ждут разрешения на ее арест.
Другие любопытные моменты: во время облавы испанская полиция задержала двух человек — Стефано Делла Кьяйе[VII] и Герэн-Серака[VIII]. Первый, содержатель траттории в Мадриде, был одним из руководителей “Нового порядка” и, вероятно, организатором большинства тех террористических актов в Италии, которые кое-кто пытался свалить на анархистов.
Герэн-Серак — как и Спаджари, бывший член ОАС — содержал в Португалии до «революции гвоздик» некое странное пресс-агентство “Ажинтер”. Пистолеты-пулеметы, найденные в 1974 году в помещении агентства в Лиссабоне, изготовлены в мастерских ЦРУ. Там же была обнаружена одна из лучших мастерских по изготовлению фальшивых документов (между прочим, печати, использовавшиеся для подделки документов, были подлинными — они в свое время исчезли из полицейских комиссариатов, казарм и префектур).
Наконец, последняя деталь: лица, совершившие нападение на адвокатскую контору в Мадриде, были вооружены пистолетами-пулеметами “мариетта” (их итальянское название), изобретатель которых Гордон Инграм продал патент на их изготовление одной из мастерских ЦРУ. Можно было бы в связи с этим, без сомнения, задать немало интересных вопросов и Делла Кьяйе, и Герэн-Сераку, но оба отбыли... в Аргентину.
Тем временем “черный интернационал” продолжал свирепствовать. Болонья, 1980 год: 84 убитых и 203 раненых. И итальянская и западногерманская полиция утверждают, что это дело рук неонацистов. Вскоре в Ницце арестовывают человека по имени Марко Альфатигато, ранее уже задерживавшегося полицией Монако, но отпущенного на свободу.
В Мюнхене во время массовой террористической акции в Терезинском парке погибает сам террорист, взорвавший бомбу. Это член “военно-спортивной” неонацистской организации[IX], возглавляемой неким Карлом Гофманом. Гофман, который в 1963 году создал и экипировал для греческих военных фашистскую организацию, был арестован... в Турции и выпущен из турецкой тюрьмы при неизвестных обстоятельствах. Гофман, которому западногерманские власти предоставляли свободу действий по той причине, что он якобы “глубоко национален”, располагал значительными средствами и никогда не скрывал своих истинных целей.
Али Агджа очень любил Германию. Почему? Что он там делал? С кем он там встречался?
После кровавой бойни в Мюнхене один из представителей Гофмана доверительно сообщил Жаку-Мари Бурже из “ВСД”[2] следующее: “С самого начала в наших планах не было никакой неясности. Мы стремились сформировать крепкий отряд, нечто вроде международного корпуса, готовый выполнить любые задания военного и подпольного характера. Нашей базой № 1 был Герольдсберг, но мы планировали создать еще несколько, в том числе за рубежом, чтобы иметь более мобильные силы... Многие официальные лица, высокопоставленные военные всегда помогали нам. И сегодня мы сохраняем хорошие связи”.
Интервью имело место в октябре 1980 года, через 8 месяцев после официального “роспуска” организации Гофмана. В этот же период путем быстрой проверки удалось раскрыть 83 неонацистские организации в Германии, имеющие около 18 000 приверженцев и связи с неонацистскими и фашистскими силами во всем мире, включая правоэкстремистскую организацию “Серые волки”, членом которой был Мехмет Али Агджа. В ФРГ “серые волки” объединены в организацию под названием “Федерация идеалистов”».
Размышления Клода Пикана и приводимые им данные о неонацистском «черном интернационале» не нашли отклика в так называемой большой прессе — французские газеты гораздо более чувствительны к идеологическому давлению со стороны США и Великобритании. Пример тому — статья журналиста Франсуа Броша в «Спектакль дю монд» за июнь 1981 г. Он задается вопросом, не действовал ли Агджа по прямому указанию какой-то определенной организации:
«Не управляла ли им какая-то таинственная террористическая организация? Недавние события заставляют вновь задать вопрос: кто стоит за спиной террористов, кто их финансирует и вооружает, кто манипулирует ими?».
На эти вопросы сам же Ф. Брош дает весьма тенденциозные ответы:
«Женатый на немке, Агджа долгое время проживал в Германии и имел контакт с “серыми волками”, подпольной турецкой организацией, причисляющей себя к последователям Кемаля Ататюрка, но, по данным федеральной полиции, направляемой секретными службами Восточной Германии».
Кто вдохновляет господина Броша? Заканчивая статью, он сам указывает на источник своих размышлений:
«В июле 1979 года в Иерусалиме состоялась конференция по вопросам международного терроризма, организованная Институтом Джонатана.
В ней приняли участие многие западные политики и интеллектуалы, в том числе Генри Киссинджер, Генри Джексон[X], Роберт Мосс (главный редактор лондонского “Экономиста”), а также Брайан Крозье, основатель и директор “Британского института по изучению конфликтов”».
|
В ходе конференции Мосс и Крозье пытались доказать, что террористические организации якобы «получают политическую и финансовую помощь из Москвы». Советский Союз, заявил Мосс, предпочитает перепоручать большую часть «деликатных» заданий по установлению связей с террористическими группами своим союзникам, среди которых наиболее активны ГДР, Куба, Чехословакия и Болгария.
 |
«Советы никогда не имели намерения создавать или контролировать национальные террористические группы и тем более руководить их повседневными действиями. Эти группы в большинстве своем возникли из движений относительно ненасильственного характера, выражавших первоначально экономические, политические, религиозные или национальные требования. Однако за десять лет, благодаря помощи из Москвы, эти дилетанты, кустарно экипированные и незнакомые с методами партизанской борьбы, превратились в хорошо тренированных профессионалов, располагающих новейшим оружием и снаряжением...»
Бывший директор СИД, итальянской военной разведки, генерал Мичели выражается не менее категорично:
«Связи итальянских террористов с зоной советского влияния очевидны (...) Я утверждаю, что итальянский терроризм направляется из Москвы. В этом деле сотрудничают все страны, находящиеся под советским влиянием, начиная с Кубы и кончая Южным Йеменом».
По мнению Стерлинг, Россия хорошо знает, что за определенный период терроризм, «вмонтированный» в тело общества, наносит ему, словно гангрена, необратимый ущерб. Именно в России в 1866 г. было изобретено то, что мадам Стерлинг называет «решением Ишутина»[3], по имени основателя организации, объединившей
«горстку интеллектуалов, сумасшедших и закоренелых преступников. Для достижения своих целей последователи Ишутина использовали любые средства — кражи, убийства, динамит».
Таким образом, «болгарская версия» не возникла в августе (или в сентябре, когда вышло французское издание «Ридерз дайджест») 1982 г. и не явилась следствием деятельности Клер Стерлинг — она предшествовала действиям этой странной дамы, буквально напичканной идеологическими приемами, преследующими цель замаскировать роль ЦРУ в правоэкстремистском терроризме. Стерлинг, как мы видели, полагает, что терроризм — это всегда деятельность по дестабилизации Запада, и поэтому за ним стоит Москва и ее союзники.
Ф. Брош умело подхватил центральную тему идеологической войны (в том виде, как ее сформулировал Институт Джонатана), подав в июне 1981 года мысль о возможных «следах» СССР, Кубы, ГДР, Чехословакии и Болгарии. В этот период он достаточно откровенно указывает на ГДР, исходя из следующей ложной посылки: Агджа проживал в ФРГ, он женился на немке, им управляли секретные службы ГДР, «контролирующие» неонацистскую организацию «Серые волки».
Как и другие журналисты, причастные к идеологической войне, Ф. Брош не располагает ни документами, ни доказательствами: он ссылается на «мнение западногерманской полиции» и на авторов, считающих «очевидным» существование советских или болгарских «следов», — книга Стерлинг «Сеть террора» цитируется как официальный документ.
Статья Ф. Броша напоминает о конференции в Иерусалиме в июле 1979 года, где собрались западные политики и журналисты, занятые в идеологическом «крестовом походе». Присутствовали на ней и деятели юстиции. Болгары весьма удачно назвали их «новыми крестоносцами».
Жак Сустель[XI], участник путча 1958 года в Алжире, обсуждает значение конференции на страницах газеты «Орор» 14 июля 1979 г. в статье с недвусмысленным названием «СССР держит в руках все нити». Он пишет:
«Не является ли одной из целей терроризма, в рамках его макиавеллиевской стратегии, каким-то образом заставить демократическое государство сделаться более жестким вплоть до отказа от собственных устоев?
...Конференция в Иерусалиме собралась в третью годовщину дерзкой операции по освобождению заложников на аэродроме в Энтеббе (Уганда), где в короткой схватке погиб молодой подполковник Джонатан[XII] Нетаньяху. Проведение конференции, посвященной памяти павшего офицера, взял на себя институт его имени.
Чтобы успешно бить врага, его прежде надо хорошо изучить. Терроризм черпает силу в нашем невежестве. Лично я следил за дебатами со все возрастающим интересом. День за днем журналисты, дипломаты, парламентарии, представители юстиции и многие другие, добавляя к мозаике терроризма деталь за деталью, воссоздавали на наших глазах картину всемирного терроризма.
Терроризм, т. е. убийство невинных людей для достижения политической цели или саморекламы, повсюду демонстрирует свою отвратительную физиономию. И везде одинаковыми средствами — убийствами, захватом заложников, подкладыванием бомб — он стремится расшатать, дестабилизировать демократию, подорвать экономические и политические позиции Запада. Во главе ужасного списка находятся, конечно, палестинцы, специализирующиеся на угонах самолетов и убийстве детей, но не следует забывать также ИРА в Северной Ирландии, Патриотический фронт в Зимбабве, СВАПО в Намибии. Зловещий список продолжают турецкие террористы, ливийские “федайины”, итальянские “красные бригады”, западногерманская “фракция красной армии”, японская “красная армия”, баскская ЭТА и даже корсиканский и бретонский “фронты освобождения”.
Терроризм интернационален, и существует “террористический интернационал” в масштабе планеты. Разумеется, его не следует представлять себе в виде пирамиды с четкой структурой и единым руководством. Но — и сведения, сообщенные участниками конференции в Иерусалиме, показались мне в этом отношении безусловно разоблачающими — прямо или косвенно, раньше или позже террористические группы объединяются в систему, все нити которой держит в своих руках Москва».
«Болгарская версия», первая большая идеологическая атака неокрестоносцев, будет включать, как мы увидим далее, все эти детали, о которых говорит Жак Сустель.
Один из «теоретиков» терроризма англичанин Роберт Мосс известен во Франции больше как автор заказных «романов», выпускаемых издательством «Латте», а с плодами его активной деятельности на ниве идеологической дезинформации французы получили возможность познакомиться благодаря Эдуарду Саблье, опубликовавшему в 1983 году в издательстве «Плон» книгу «Тайная история терроризма».
Газета «Канар аншене» обращается к ней в статье от 30 марта 1983 г., озаглавленной «Терроризм и плагиат».
«В 1980—1981 гг. почти каждый понедельник лондонская газета “Дейли телеграф” помещала хронику журналиста Роберта Мосса на тему злодеяний Советов, Каддафи и Кастро. Эдуард Саблье вслед за ним на свой манер — вооружившись ножницами и пузырьком клея — исследует их в книге, которую он только что опубликовал.
На с. 149, 150, 162, 172, 173, 185, 190, 194—196 (и это не все) произведения, о котором идет речь, можно прочитать повторенные слово в слово “пассажи” Роберта Мосса (имя которого, впрочем, кое-где вскользь упоминается) — изменена немного лишь последовательность абзацев.
Издательство “Плон” расстаралось во всю. На обложке можно прочесть: “Эта книга возбудила гнев Французской коммунистической партии... ”, а на обороте — что автор провел “тщательное и на многое проливающее свет расследование” (!) и установил, что “источник международного терроризма находится в Москве”.
Кстати, об источниках. Эдуард Саблье продемонстрировал необычайную скромность в том, что касается происхождения сведений, позволивших ему изобразить советскую стратегию с такой “точностью”, будто он сидел и подслушивал под столом в Кремле. Ни одной сноски, куцая библиография. Не слишком убедительно, если иметь в виду огромное число акций, о которых пишет автор: от покушения на улице Коперника[XIII] и убийства в Бейруте французского посла Луи Деламара[XIV] до трагедии на железнодорожном вокзале в Болонье[XV] и т. д.
Вслед за краткой библиографией Эдуард Саблье приводит несколько имен журналистов и названий французских и зарубежных газет. Мимоходом замечаешь: те же, что цитируют Р. Мосс и “Дейли телеграф”. Саблье, называя их, не указывает ни дат, ни точных названий статей. Он легко читает по-английски, хорошо переводит с него... Можно даже сказать, переписывает слово в слово».
Для Эдуарда Саблье, как и для прочих журналистов — участников «конференции Джонатана» в Иерусалиме, задача облегчается. Роберт Мосс ведь не заявлял протеста против французского плагиата. Как раз напротив, восприятие и использование его «железных» суждений в качестве «доказательств» составляет краеугольный камень воздвигаемой крепости идеологического «крестового похода». Роберт Мосс, Стерлинг, Хенце[XVI] — чем не «оркестр» новых крестоносцев?
 |
Во встрече, организованной Институтом Джонатана, принимали участие итальянцы: юрист Пьеро Луиджи Вигуа, сотрудник Института международных отношений в Риме, и Манлио Брозио, бывший посол Италии в СССР и в США. Была выслушана и речь англичанина Пола Джонсона, осуждавшего «философию насилия и духовных отцов всякого терроризма».
Американец Норман Подгорец[4], издатель журнальчика «Комментарии»[XVII], сделал следующие выводы из дискуссии:
«Надо спорить по существу — и это главное соображение. И спорить не с первыми попавшимися аргументами в руках, типа увещаний или вежливой критики, которые любого заставят зевать. Нужны аргументы, способные разбудить людей, вместо того чтобы клонить их ко сну. Кое-кто на этой конференции был возбужден до состояния политического исступления тем не раз повторенным и документально подтвержденным — в пределах краткой конференции — фактом, что Советский Союз замешан в планировании, подготовке и финансировании террористической деятельности понемногу во всех частях света...
Следует разрушить ошибочное представление, будто в основе терроризма лежит попытка решить социальные проблемы. Повторим в который раз, что терроризм своим происхождением обязан террористам. Их способность к эффективному действию зависит от финансовой поддержки и наличия тренировочных баз, предоставляемых тем или иным государством. Террористы могут иметь свои специфические требования, но они становятся сколько-нибудь внушительной силой лишь тогда, когда получают поддержку — наподобие той, что ООП получает от СССР и его арабских союзников в виде финансов, обучения, специальных лагерей и т. п.».
Участвовавший в конференции Джордж Буш — он был представлен как американский дипломат, один из лидеров Республиканской партии — сыграл существенную роль в ее подготовке (при этом стоит вспомнить, что в 1976—1977 гг. он руководил ЦРУ). Буш выступил в конце конференции, непосредственно перед генерал-майором. Ш. Газитом, шефом секретной службы израильской армии. Он подчеркнул значение конференции против «терроризма, который разрушает основы общества и дестабилизирует торговый баланс».
 |
Терроризм обнаруживает себя повсюду, заявляет Буш, — в Северной Америке и Западной Европе, но особенно на Ближнем Востоке и в Латинской Америке. Терроризм угрожает фундаментальным ценностям свободного общества и установленному порядку. Необходимо убедить мировое общественное мнение в том, что терроризм есть результат большевистской революции и что Советы управляют всеми террористами в целях дестабилизации Запада. Желая показать «неотложность» задачи Буш предостерегает против «ядерного терроризма» (конечно, со стороны Советского Союза).
Он ссылается на Брайана Крозье, одного из основных докладчиков конференции: 1) терроризм способствует ослаблению и дестабилизации некоммунистических режимов; 2) оказывая помощь подрывным группам или организациям, Советский Союз надеется подчинить их своему влиянию и в конечном счете поставить под свой контроль.
Крозье «разоблачил» помощь, оказываемую Советским Союзом «всем формам терроризма» (Мозамбик, Ангола, Индокитай, Алжир), и напомнил, что все коммунистические партии разделяют эту стратегию по указке Москвы.
Англичанин Пол Джонсон попытался сформулировать заповеди, на которые должна опираться идеологическая кампания. Он распространил среди участников конференции текст, озаглавленный «Семь смертных грехов терроризма». В преамбуле сразу же указывается, что намечаемая идеологическая борьба приобретает первоочередное значение:
«Есть два взгляда на терроризм. Прежде чем показать вам тот, который я считаю правильным, позвольте указать на явно ошибочный.
Ошибочно мнение, согласно которому в терроризме видят симптом глубокого и общего недуга, поразившего наше общество, один из аспектов насилия, который охватывает детскую преступность, растущую преступность взрослых, беспорядки в университетах, вандализм и т.п., т.е. все те явления, причины которых видят в водородной бомбе, западном материализме, фильмах ужасов, увеличении числа разводов, недостатке социальных мероприятий, нищете... На основе этого приходят к нелепому и капитулянтскому выводу о том, что виновато само общество, или, как говорится в одной пародии, “мы все виноваты”. Подобная нерешительная позиция, не имеющая ни логического обоснования, ни научной строгости, ведет в тупик.
Истина же такова: международный терроризм ни в коей мере не является составной частью общей социальной проблемы. Это отдельная проблема, специфическое, легко опознаваемое явление... Я убежден, что угрозу, которую представляет собой терроризм для нашей цивилизации, невозможно преувеличить, — угрозу, во многих отношениях более серьезную, более важную, более суровую, чем угроза ядерной войны, демографического взрыва или истощения ресурсов планеты.
Террористы значительно укрепили свои военные позиции по отношению к силам безопасности. Отсюда — расширяется поле их деятельности, на котором варварство одерживает победы над цивилизацией, а эти победы оно одерживает именно благодаря наличию соответствующей международной инфраструктуры. Терроризм не есть чисто национальное явление, которое можно перебороть на национальном же уровне. Он ведет наступление в международном масштабе. Это открытая война, объявленная самой цивилизации...
...Терроризм наносит по отдельным странам и по человечеству в целом дьявольский удар. Он — воплощение зла во всех его ипостасях».
Позиция Института Джонатана теперь очевидна: общественное мнение не должно склоняться к «моральному оправданию» терроризма, значит необходимо помешать средствам массовой информации заострять внимание на экономических, социальных и политических соображениях, не допустить проведения различий между левым (освободительные движения, партизаны) и правым (неонацизм) терроризмом.
Необходимо любой ценой протолкнуть такую идею: терроризм, будь он левый или правый, утратил моральное содержание; он дестабилизирует «установленный порядок» и угрожает «свободному миру».
Мимоходом П. Джонсон уточняет, что под угрозой находятся лишь «демократии» и никогда — «тоталитарные государства»:
«Режим шаха в Иране был опрокинут не потому, что он был диктаторским, а потому, что он был недостаточно диктаторским».
Демократии, отмечает далее этот теоретик, должны преодолеть «отвращение к применению сильной власти». Необходимо, по его мнению, изображать терроризм как порождение «царства зла», повсюду разоблачать руку Москвы или союзников СССР.
* * *Для каждого «неокрестоносца» идеологическая ориентация «конференции Джонатана» ясна: во-первых, исключить какой бы то ни было анализ социальных причин терроризма, отвергать любые историко-политические исследования в этом аспекте; во-вторых, придать террористическому акту вид насилия ради насилия, направленного на дестабилизацию «установленного порядка», обратив взоры на орудие и жертву, заставляя забыть об убийце и его мотивах, наконец, не бояться «политической сенсации» и «неоднократно повторенного утверждения» о том, что Советский Союз замешан во всех проявлениях терроризма «по всему миру».
Выгода такой позиции в том, что она не требует никакой строгости в исследовании фактов.
Предположение об участии Болгарии или Кубы может с этого момента высказываться применительно к какому угодно событию. Журналисту больше не надо подкреплять свою информацию доказательствами, — он может быть уверен, что «механизм Джонатана» от страны к стране и от одних средств массовой информации к другим преобразует необоснованные слухи в правильную гипотезу, а гипотезу — в заслуживающий доверия источник информации. Тогда преумноженные и скомпилированные сведения приобретут видимость подлинных фактов, на которые можно ссылаться, а значит, дезинформация достигнет своей цели.
«Конференция Джонатана» признала универсальность неоконсервативной идеологии, пришедшей из-за океана в период, когда европейские страны перестали быть носителями традиций гуманизма и прогресса. Необходимо в этой связи напомнить о том, какова была во Франции с начала века роль великих представителей культуры и науки.
Еще не забыто «дело Дрейфуса»[5], когда Ромен Роллан первым выступил против «священного союза» политиканов с идеей о мире, в котором французский и немецкий народы найдут пути к братству. По окончании первой мировой войны Анри Барбюс и Анатоль Франс присоединятся к нему, чтобы выразить безграничную волю к миру и приветствовать самый значительный в истории переворот — революцию рабочих и крестьян, уничтожившую российский царизм. Их голоса вновь зазвучат, осуждая Рифскую войну[6] и разоблачая грядущую угрозу фашизма.
Когда в 1933 г. по обвинению в поджоге рейхстага был арестован болгарин Георгий Димитров, в его поддержку объединились многие представители интеллигенции: профессор Шарль Николь[XVIII] из Коллеж де Франс, профессор Поль Ланжевен, Люсьен Леви-Брюль, Жан Кассу[XIX], Жан Кокто, Жорж Дюамель, Леон Фрапье[XX], Шарль Вильдрак[XXI], Клод Отан-Лара[XXII], Жак Фейдер[XXIII], Андре Жид, Поль Синьяк, Максим Горький, Альберт Эйнштейн. В борьбу против фашистской провокации вступили самые знаменитые адвокаты: Моро-Джаффери, Торрес, Вилляр; но им запретили защищать Г. Димитрова перед судом в Лейпциге.
11 сентября 1933 г. в зале Ваграм в Париже мэтр Моро-Джаффери выступил в защиту Георгия Димитрова перед пятью тысячами парижан. Газета «Тан» сообщает об этом в номере от 13 сентября под заголовком «Манифестация в зале Ваграм в защиту подсудимых в Лейпциге»:
«Мэтр Моро-Джаффери, выступавший первым, сказал все, что можно было сказать, по делу о четырех невиновных, которых они намеревались защищать на суде в Лейпциге. Неутомимый (он говорил более полутора часов и его ясный голос не ослабевал ни на мгновенье), проницательный, опасный своими намеками более, чем формальными обвинениями, Моро-Джаффери в условиях, мало похожих на судебные, сымпровизировал одну из лучших защитительных речей за всю свою карьеру. Он проанализировал от корки до корки досье одного из подсудимых, ван дер Люббе, действительно виновного в поджоге.
Известно, что голландец, задержанный во время пожара в рейхстаге, сразу же “сознался”. Действовал ли он от имени коммунистических организаций, хотя его давно из них исключили, как стало впоследствии известно?
Мэтр Моро-Джаффери, опираясь на солидные доказательства, пытается снять обвинение с III Интернационала. Не утверждая, что преступник был агентом нацистов, он набрасывает поразительный портрет этого странного персонажа, находящегося в плену то анархистских идей, то фашистской концепции национал-социализма, то еще какой-то таинственной страсти. Моро-Джаффери выдвигает аргументы, которые показывают, что четверо обвиняемых в поджоге, в том числе депутат-коммунист Торглер, абсолютно невиновны. С каждым мгновением его предположение о наличии интриги становится все более логичным. Напомнив мрачную историю о подземном ходе, ведущем в рейхстаг из покоев его президента, и указав, что обвиняемые не смогли бы протащить в здание такое огромное количество зажигательного вещества, если бы не помощь со стороны, мэтр Моро-Джаффери без обиняков обвиняет Геринга.
Не менее патетическим был момент, когда вчера вечером сестра одного из подсудимых, Димитрова, взойдя на трибуну, заявила, что ее брат — “коллективист”, но не преступник.
Мэтр Анри Торрес, участвовавший в митинге, рассказывает: «Несколькими днями раньше в Париже состоялся митинг, равного которому я прежде не знал. Множество людей, которых не смог вместить зал Ваграм, обступили его двери.
Моннервиль, Моро-Джаффери и я взяли слово, взывая, вне наций и вне партий, ко всеобщей совести. Какой энтузиазм охватил слушателей, когда Моро, сжав микрофон и касаясь его разгоряченными губами, обратился к своим немецким коллегам: “Послушайте меня, вы, одетые в то же платье, что и я! Наша профессия — презреннейшая из профессий, и мы должны краснеть за нее перед всяким наглым шарлатаном, если нам страшно, если под черной мантией — символом нашей смелости и нашей свободы — не бьется сердце, способное не бояться смерти... Кто тот человек, который вечером 21 февраля в Берлине хранил у себя ключи от рейхстага и подземного хода? Кто командовал полицией и мог приказать ей усилить или ослабить патрулирование? Этот человек — одновременно министр внутренних дел Пруссии и президент рейхстага — Геринг. Да, Геринг, это был ты!”»»[XXIV]
И вновь интеллектуалы — совесть Европы, когда в рядах Сопротивления они вступают в борьбу с нацизмом, поддерживают антифашистские силы Испании или Греции; участвуют в действиях солидарности с народами Вьетнама, Алжира, Кубы, борющимися за свою независимость. Как глубокую рану они переживают свое бессилие спасти Этель и Джулиуса Розенбергов, приговоренных к электрическому стулу. (В Соединенных Штатах всегда существовали политические силы, знающие, что судебная система — самый эффективный инструмент создания политических провокаций и обмана общественного мнения. Мантия судьи, выносящего обвинительный приговор, убедительнее самой интенсивной кампании в прессе.)
Во Франции ощутимее, чем в любой другой стране, движение разгневанных интеллектуалов постепенно стихло; оживились другие голоса, искусно дирижируемые и направляемые на то, чтобы углубить пропасть между Западом и Востоком.
«Конференция Джонатана» закрепила это отступление интеллектуалов Европы. Заокеанская неоконсервативная идеология теперь может навязывать старушке Европе свою стратегию. Какая слабость! Следуя указаниям конференции, журналисты соглашаются забыть, что Агджа — умный и решительный преступник-неонацист, потому что гипотеза о «болгарском участии» требует иного персонажа — «тусклого», не имеющего четкого политического кредо, способного быть объектом любых манипуляций...
Налицо заблуждение: «конференция Джонатана» заставляет при помощи слухов согласиться с гипотезами, не основанными ни на малейшем убедительном и проверенном факте!
Налицо опасность: распределение власти — основная характеристика государства — показывает, что судебный механизм повинуется тайным группировкам, выполняющим требования идеологической войны со стороны «новых правых».
«Конференция Джонатана» — некий подземный источник, открывшийся в 1979 г., но питающая его подземная река начинается гораздо глубже, в современной истории Соединенных Штатов Америки.
Бюллетень «В.I.I.С.», специализирующийся на публикациях из области разведки, выпустил в мае — июне 1981 г. весьма полное исследование, посвященное «новой идеологии». В преамбуле говорится:
«Концентрация экономической и политической власти в руках весьма ограниченного меньшинства в свободном мире вообще, и в Соединенных Штатах в частности, рассматривается широкими кругами как постоянно действующий фактор нашего общества. Таково всеобщее убеждение, изученное и подтвержденное научными исследованиями структуры власти. Тот факт, что это влиятельное меньшинство имеет в своем составе — как в США — руководящее ядро организованной преступности (мафию) и высокопоставленных лиц из секретных служб (ЦРУ и ФБР), больше, кажется, никого не удивляет со времен администрации Ричарда Никсона и уотергейтского скандала. Исследования, проведенные с тех пор, показали, что эта администрация исторически оказалась первым “перекрестком”, на котором сошлись пути исполнительной власти, ЦРУ и мафии. Но с приходом к власти нынешней администрации мы являемся свидетелями и вовсе уникального “перекрестка” в истории больших наций, где исполнительная власть, мафия, ЦРУ и правые-ультраправые соединились, чтобы образовать важнейшую часть того крайне ограниченного меньшинства, которое правит в Соединенных Штатах точно так же, как и в свободном мире вообще».
«Конференция Джонатана» явилась своего рода внебрачным ребенком «кухонного кабинета», который в 1966 году подготовил избрание консерватора Рейгана на пост губернатора Калифорнии.
Французская «Монд» в марте 1977 г. напомнила своим читателям, что, когда на президентских выборах 1964 г. выдвигается кандидатура сенатора-консерватора из Аризоны Барри Голдуотера, мультимиллиардера, связанного с наиболее реакционными и профашистскими силами США, а также с мафией, Рейган произносит по телевидению речь с «демонстрацией мускулов». И хотя она не помогла Голдуотеру одержать победу, зато было принято решение продвинуть Рейгана в Калифорнии.
А вот что писала в ноябре 1980 г. «Вашингтон пост»:
«“Кухонный кабинет” взял на себя с этого дня заботу о дальнейшей карьере Рейгана, вовлекая в орбиту своей деятельности всех, от консерваторов до ультраправых: Холмса Тотла, управляющего отделением “Форда” в Лос-Анджелесе, который и уговорил Голдуотера выдвинуть Рейгана; Генри Сальватори (нефтяные компании); Альфреда С. Блумингдейла, президента “Дайнерс Клаб”; Френча Смита, адвоката, связанного с мафией; Юстина Дарта (фармацевтическая фирма “Дарт Дейг Энтерпрайз”); Е. М. Йоргенсена (сталь); Дж. Рэтера (нефть и телевидение); У. А. Вильсона (крупная земельная собственность) и, наконец, Джозефа Курза, директора пивоваренных заводов “Курз Бир” в Колорадо, известного тем, что он финансировал правых и ультраправых».
«Кухонный кабинет» получает поддержку Института Гувера, финансируемого ультраправыми из делового мира, и опирается еще на два влиятельных центра, формирующих американское общественное мнение — Центр стратегических и международных исследований (ЦСМИ) Джорджтаунского университета и «Херитидж Фаундейшн» (Фонд наследия) в Вашингтоне, которые считаются очагами возрождения неоконсервативной идеологии.
 |
ЦСМИ — наиболее подходящий инструмент воздействия на американское общественное мнение. Студенты Джорджтаунского университета никогда не догадывались об истинном характере деятельности этого странного университетского центра, бюджет которого значителен и формируется прежде всего деловыми кругами. Пользуется ЦСМИ и щедротами ЦРУ.
Люди Голдуотера и Рейгана знают, что университетским ученым, журналистам, судебным чиновникам неловко прямо получать вознаграждение за услуги, оказанные ими ЦРУ. Университетская же «крыша» дает свободу всем тем, кто отныне под видом «исследователя» с развязанными руками и полным карманом будет способствовать перегруппировке сил американских правых.
Люди из ЦРУ совместно с сотрудниками ЦСМИ, «Херитидж Фаундейшн» и «Гувер Фаундейшн» определяют основные политические ориентиры Белого дома. Так в Совете по национальной безопасности оказываются Уильям Кейси, директор ЦРУ, Ричард Аллен из «Гувер Фаундейшн» и ЦСМИ и Честер Крокер из ЦСМИ.
Тайная роль «кухонного кабинета» прослеживается и в связях Рейгана с руководителями «политической мафии» — сенатором Полом Лэксолтом и Фрэнком Синатрой. Чтобы развеять опасения своего друга Синатры, Рейган назначил министром юстиции одного из покровителей своей политической карьеры адвоката Уильяма Френча Смита, «своего человека» в клане Синатры.
Перебирая имена «ученых» Джорджтаунского университета и выступавших на конференции в Иерусалиме, обнаруживаешь одних и тех же лиц: Рэя Клайна, Роберта Мосса, Пола Джонсона, Джорджа Буша (нынешнего вице-президента США), Генри Киссинджера, Брайана Крозье и Нормана Подгореца, а также Клер Стерлинг.
Таким образом, идеологическая стратегия «конференции Джонатана» не есть явление спонтанное — она была тщательно подготовлена. И Италия выбрана в качестве испытательного полигона» для практического применения инструкций Института и раздувания идеи о «болгарском участии» потому, что ЦСМИ уже однажды провел там успешный эксперимент.
О нем напоминает бюллетень «В.I.I.С.»:
«Высказывавшиеся тогда опасения дали ЦСМИ возможность патронировать дискуссии по проблемам коммунистической угрозы в Италии, проходившие за три месяца до выборов 1976 года. Среди выступавших Уильям Е. Колби, Рэй Клайн, Джон Коннели, Клер Бут Люс и Клер Стерлинг. Колби и Клайн сделали карьеру в ЦРУ. Коннели был тогда членом комитета советников президента по вопросам разведки. Люс — американским послом в Италии в то время, когда Колби возглавлял резидентуру ЦРУ в Риме.
В Италии главным рупором этих людей во времена “холодной войны” стала газета “Репортер” (закрылась в 1968 году). Клер Стерлинг, начинавшая как “независимая” журналистка, долгое время была ее корреспондентом.
Все выступавшие, вспоминая чилийский опыт как “пример их успеха”, сошлись на том, что американцы должны принять меры, дабы предотвратить победу коммунистов на выборах в Италии. Об Итальянской коммунистической партии говорили не в политическом контексте Италии, а в плане создаваемой ею угрозы не только “национальной безопасности” Соединенных Штатов, но и НАТО в целом.
Раньше, когда США были неоспоримым лидером свободного мира, Колби руководил самой обширной в истории ЦРУ программой политического действия. В автобиографической книге “Моя жизнь в ЦРУ” он рассказывает, как осуществлялись “итальянские операции” в 70-х годах. Конференция ЦСМИ по итальянскому вопросу перед решающими выборами 1976 года выработала следующее предложение: 22 миллиона американцев итальянского происхождения и 50 миллионов американских католиков должны включиться в эпистолярную кампанию с целью повлиять на исход итальянских выборов. На следующий день целые страницы рекламы в американских газетах призывали американцев “писать своим родственникам и друзьям в Италии, чтобы 20—21 июня они голосовали в поддержку политических свобод”. Публикации патронировал “Альянс граждан за свободу в Средиземноморье” (АГСС). Этот комитет политического действия был создан усилиями многих участников конференции ЦСМИ и жаждал столкновения с коммунистами в пропагандистской войне. Исполнительный директор комитета Билл Джилл предупредил журналистов, что все новости, идущие из Италии, искажены: “Не говорите ни с кем из итальянской прессы. В нее проникли коммунисты”. Он предложил, чтобы Клер Стерлинг и ее “друг” Рэй Клайн выступили доверенными лицами итальянских политиков, после чего “Нью рипаблик” опубликовал редакционную статью Клер Стерлинг и Майкла Ледина “Русские хозяева в Италии”, в которой утверждалось, что Итальянская компартия “получает секретные средства через импортно-экспортные сделки, находящиеся под партийным контролем”».
“Нью рипаблик” до недавнего времени издавал Роберт Дж. Мейерс, бывший сотрудник ЦРУ в Камбодже и Индонезии. Мейерс был помощником Колби и близким другом Рэя Клайна. Вместе с Клайном он давал свидетельские показания в январе 1978 года, в период расследования Конгрессом США деятельности ЦРУ и средств массовой информации. Он тогда заявил: “Тесная взаимосвязь между ЦРУ и прессой пошла на пользу обеим сторонам, особенно же тем людям, чья карьера выиграла от этих связей...”».
Накануне выборов статья «Русские хозяева в Италии» была опубликована в «Роум дейли америкен» (которая, кстати, в этот период была собственностью банкира Синдоны[XXV]) и в журнале «Боргезе». Журналисты, недавно прибывшие в Рим, получили от американского посольства экземпляры статьи Стерлинг — Ледина бесплатно.
«Роум дейли америкен» известна прежде всего благодаря своему щедрому благотворителю: еще в 50-х годах посол Люс попросила для газеты поддержки ЦРУ. Колби, в то время резидент ЦРУ в Риме, присоединился к этой просьбе без большого энтузиазма.
Когда в 1969 году Люс сменил Грэм Мартин, контроль над газетой ослаб. Новый посол также распорядился о перераспределении подпольных фондов. Так, 800 тыс. долларов из фондов ЦРУ пошли на финансирование пропаганды неофашистов из Итальянского социального движения (ИСД), органом которого является журнал «Боргезе».
В это же время сотрудник Информационного агентства США (ЮСИА) Бруно Скарфи распространял экземпляры статьи «Русские хозяева в Италии», надеясь отвлечь внимание следственного комитета палаты представителей от «доклада Пайка», который был уже тогда достаточно известен. «Доклад Пайка», сетовал Скарфи, разрушает возможность будущего сотрудничества итальянцев с Соединенными Штатами», которые располагают и другими оперативными средствами воздействия на события, например могут посылать самолетом из США в Монте-Карло новые документальные фильмы и демонстрировать их по монакскому телевидению, передачи которого принимаются в Италии. Дело в том, что платная политическая пропаганда итальянскому телевидению запрещена, тогда как телевидение Монте-Карло целиком коммерческое, и Соединенные Штаты, покупая у него время, получали возможность определять содержание программ.
Во время выборов 21 июня 1976 г. монакское телевидение было не единственной трибуной для американской пропаганды. Избирательные участки были еще открыты, когда миллионы итальянцев с удивлением увидели на своих телеэкранах, как два мрачных американца появились по первой итальянской программе, чтобы предупредить их об опасности победы коммунистов. Ледин и Клер Стерлинг занимали трибуну наряду с комментаторами, которые оставались в эфире до 2 часов ночи.
Таким образом, «конференция Джонатана» подготовила почву для взаимовыгодного сотрудничества тех, кто строит свою карьеру, опираясь на идеологию «новых правых».
Примечания издательства «Юридическая литература»
[1] «Организасьон арме секрет» — организация французских акционеров, колониалистов и неофашистов, действовавшая в 60-х годах против правительства, в целях установления во Франции крайне правой диктатуры и сохранения за Францией ее колоний, прежде всего Алжира[XXVI].
[2] Еженедельник «Вандреди, самди, диманш» (пятница, суббота, воскресенье).
[3] Ишутин Николай Андреевич (1840—1879) — основатель и руководитель тайной революционной организации в Москве (Ишутинский кружок). Организация сочетала пропаганду в народе с террористическими методами борьбы[XXVII].
[4] Известный в США крайне правый пропагандист.
[5] Дрейфус Альфред, французский офицер, еврей по национальности, в 1894 г. по ложному обвинению в шпионаже и при отсутствии доказательств был осужден на пожизненную каторгу. Борьба вокруг этого дела между демократическими и реакционными силами привела к политическому кризису. В 1906 г. под давлением общественности Дрейфус был реабилитирован.
[6] По названию горного хребта Риф на севере Марокко, где в 1921—1926 гг. местное население оказывало ожесточенное сопротивление испано-французским колонизаторам.
Комментарии
[I] площадь (ит.).
[II] Вальпреда Пьетро (1933—2002) — итальянский анархист; безработный из полукриминальной среды, эпизодически зарабатывал на жизнь как платный партнер по танцам. Член микроскопического полуэфемерного анархистского кружка «22 марта». Арестован по обвинению в соучастии во взрыве на пьяцца Фонтана. Ославлен буржуазной прессой как «чудовище пьяцца Фонтана». После трех лет предварительного заключения освобожден из тюрьмы и отправлен в больницу в связи с развившимся у него облитерирующим эндартериитом. В 1979 г. осужден на 4 года заключения. В 1987 г. Верховный суд полностью оправдал Вальпреду. Было установлено, что взрыв на пьяцца Фонтана организовали лидеры «Ордине нуово» Пино Раути, Франко Фреда и Джованни Вентура. В 2001 г., после рассекречивания документов спецслужб, выяснилось, что взрыв был устроен неофашистами по заданию итальянской контрразведки СИД в рамках «стратегии напряженности». Вальпреда получил от государства компенсацию и открыл бар в Милане.
[III] Итальянское социальное движение — Новые правые силы (ИСД) — неофашистская партия (до 1972 г. — Итальянское социальное движение), основанная в 1946 г. непосредственно функционерами партии Муссолини и «республики Сало».
[IV] ОАС — Организация секретной армии (Армейская секретная организация). См. комментарий XXVI.
[V] Антикоммунистический альянс Аргентины (ААА; Трипле А; Тройное А) — ультраправая террористическая организация, «эскадроны смерти». Создана в 1973 г. личным секретарем президента Перона, министром социального обеспечения Аргентины Хосе Лопесом Регой. В 1974—1976 гг. (при президенте Марии Эстеле Мартинес де Перон) вела «грязную войну» против левых сил. Жертвами этой войны стали, по официальным данным, 8 тысяч человек, а по подсчетам самого ААА — 10 тысяч. ААА финансировался из средств Министерства социального обеспечения и иных государственных источников, так как Х. Лопес Рега, любовник М.Э. Мартинес де Перон, в тот период фактически руководил государством. После военно-фашистского переворота 1976 г. большая часть ААА просто влилась в состав карательного аппарата хунты.
[VI] Рабочие комиссии — левое профобъединение Испании, созданное компартией в 1956 г. До падения режима Франко работало в подполье. В настоящее время называется «Профсоюзная конфедерация Рабочих комиссий», является крупнейшим (около 1 миллиона 100 тысяч членов) профобъединением Испании.
[VII] Делла Кьяйе Стефано (р. 1936) — итальянский неофашист, видный деятель «черного интернационала». Основатель неофашистской организации «Национальный авангард» (1960), участник неудачного ультраправого переворота князя Боргезе (1970), один из инициаторов союза «Национального авангарда» и «Ордине нуово». В 1975 г. бежал в Испанию, где начал работать непосредственно в центральных структурах «черного интернационала». Один из руководителей «бойни Монтехурра» 9 мая 1976 г. — разгрома баскского антифранкистского фестиваля в провинции Наварра, осуществленного по заданию спецслужб Испании и США. Эмигрировал в Латинскую Америку, активно взаимодействовал с чилийскими и аргентинскими неофашистами, личный друг Пиночета. В 1980 г. участвовал в ультраправом перевороте в Боливии, стал советником диктатора Л. Гарсиа Месы. Участвовал в подготовке на территории Аргентины и США никарагуанских «контрас» и бойцов «эскадронов смерти» из Сальвадора и Гватемалы. В 1987 г. арестован в Венесуэле и выдан Италии. Предстал перед судом по обвинению в организации многочисленных террористических актов (включая взрыв на пьяцца Фонтана) и участии в перевороте князя Боргезе. В 1991 г. оправдан по всем пунктам обвинения «за недостаточностью улик» (полагают, что это сделано, чтобы не подвести под суд руководителей итальянских спецслужб). После оправдания основал ультраправую «Национально-народную лигу» (позже переименована в «Национально-народную альтернативу»). Активно поддержал переворот 2014 г. на Украине, послал своих приверженцев в батальон «Азов».
[VIII] Герэн-Серак Ив (р. 1926) — видный деятель «черного интернационала». Французский десантник, участник войн в Индокитае, Корее, Алжире. Член ОАС (см. комментарий XXVI). Участник заговора с целью убийства президента де Голля. Бежал в Испанию, затем перебрался в Португалию, где сотрудничал с фашистской охранкой ПИДЕ и обучал бойцов Португальского легиона тактике контрпартизанских действий. В 1966 г. возглавил агентство «Ажинтер-пресс» — легальное прикрытие «черного интернационала». После «революции гвоздик» бежал в Испанию, откуда, в частности, координировал действия неофашистской «Португальской армии освобождения». После падения франкистского режима следы Герэн-Серака теряются.
[IX] Организация называлась «Военно-спортивная группа Гофмана». В тексте — явная опечатка: группа была создана не в 1963, а в 1973 г.
[X] Джексон Генри Мартин (1912—1983) — американский конгрессмен и сенатор, «ястреб», противник «разрядки напряженности», пламенный антикоммунист, соавтор знаменитой «поправки Джексона — Вэника». Лидер правого крыла Демократической партии. Оказал большое влияние на формирование идеологии неоконсерватизма.
[XI] Сустель Жак (1912—1990) — генерал-губернатор Алжира в 1955—1956 гг., сторонник сохранения Алжира в составе французской колониальной империи. Голлист, в 1947—1951 гг. — генеральный секретарь «Объединения французского народа» (голлистской партии), министр заморских территорий во время Алжирской войны. Не согласился с де Голлем по вопросу о независимости Алжира, был снят с поста министра и исключен из партии. Примкнул к ОАС, участвовал в антиголлистских заговорах, в 1961 г. эмигрировал. Вернулся во Францию по амнистии 1968 г. Личный друг парагвайского диктатора Стресснера, одна из основных фигур 40-миллионного финансового скандала «Стресснер — Мун».
[XII] Так в тексте. На самом деле, разумеется, Йонатан.
[XIII] Покушение на улице Коперника — взрыв бомбы в припаркованном мотоцикле перед синагогой на ул. Коперника в Париже 3 октября 1980 г. В результате взрыва было убито 4 человека, 12 ранено. Ответственность за взрыв взяла на себя неофашистская группировка «Национальные европейские фасции» (ФНЕ).
[XIV] Убийство Луи Деламара — убийство посла Франции в Ливане Луи Деламара 4 сентября 1984 г. в Бейруте. Обстоятельства дела не вполне ясны. Существует версия, что имело место неудачное похищение. Разные источники возлагают ответственность за убийство на разные инстанции: на сирийские спецслужбы, на «Хезболлу», на организацию Абу Нидаля.
[XV] Взрыв на вокзале в Болонье — террористический акт 2 августа 1980 г., унесший жизни 85 человек (свыше 200 человек было ранено). Крупнейший теракт в послевоенной Италии. Долгое время — по ложным ориентировкам, поступившим от главы итальянской контрразведки СИСМИ генерала Сантовито (члена «суперложи» «П-2») — теракт приписывался «Красным бригадам», и следствие разрабатывало эту версию. В конце концов, было установлено, что теракт осуществили неофашисты из организации «Революционные вооруженные ячейки» (НАР) Валерио Фьораванти и Франческа Мамбре, которые были за это осуждены на пожизненное заключение в 1995 г. За спиной неофашистов стояла «П-2» и СИСМИ (два офицера СИСМИ были осуждены за дезинформацию и саботаж следствия). С. Делла Кьяйе (см. комментарий VII) было предъявлено обвинение в причастности к взрыву, но доказать его, как и все остальные, суд не смог. Оба осужденных неофашиста освобождены из заключения в 2008—2009 гг., в настоящее время работают в НКО «Руки прочь от Каина», созданной итальянскими либертарианцами.
[XVI] Хенце Пол Бернард (1924—2011) — американский советолог, сотрудник ЦРУ под дипломатическим и академическим прикрытиями. Разработчик «стратегии напряженности» в Турции 70-е гг. XX в., куратор турецких ультраправых (см. подробнее: Рулетт К. Мехмет Али Агджа, «волк» из Анатолии). В 1977—1980 гг. — сотрудник Совета национальной безопасности США, затем — работник «Рэнд корпорейшн» и Смитсоновского института.
[XVII] Так в тексте. На самом деле, разумеется, «Комментарий» (Commentary).
[XVIII] Николь Шарль Жюль Анри (1886—1936) — выдающийся французский бактериолог, лауреат Нобелевской премии за 1928 г.
[XIX] Кассу Жан (1897—1986) — французский поэт, прозаик, литературовед и искусствовед, участник Движения Сопротивления.
[XX] Фрапье Леон Эжен (1863—1947) — французский прозаик и драматург, литературный критик и журналист, автор хрестоматийного во Франции романа «Детский сад» (1904).
[XXI] Вильдрак (Мессаже) Шарль (1882—1971) — выдающийся французский поэт, теоретик «свободного стиха», пацифист.
[XXII] Отан-Лора Клод (1901—2000) — французский кинорежиссер, работавший в 30-е гг. также в Голливуде. Сторонник авангардного кино, придерживался в 30-е гг. левых взглядов. Позже снимал в основном коммерческие ленты, а в 70-е гг. завершил режиссерскую карьеру.
[XXIII] Фейдер (Фредерикс) Жак (1885—1948) — бельгийский, затем французский кинорежиссер, актер и сценарист, основоположник «поэтического реализма» во французском кинематографе. В 20-е гг. работал также в Голливуде. Антифашист, вынужден был бежать в Швейцарию после оккупации Франции нацистами.
[XXIV] См. подробнее: Поджог рейхстага. Фрагмент из книги Комитета помощи жертвам германского фашизма.
[XXV] Синдона Микеле (1920—1986) — итальянский банкир, финансист мафии, член «П-2», связанный одновременно с итальянскими спецслужбами. Отмывал доходы сицилийской мафии и американской «Коза ностры», а также занимался незаконными финансовыми операциями Института религиозного дела (банка Ватикана). В 1979 г. по приказу Синдоны был убит комиссар Джорджо Амброзоли, занимавшийся расследованием финансовых махинаций Синдоны. Укрывшийся в США Синдона был там осужден в 1980 г. за мошенничество, финансовые махинации, хищение банковских средств и т.д. (всего 65 пунктов обвинения), а затем выдан Италии. Осужден в 1984 г. итальянским судом на 25 лет заключения. В марте 1986 г. отравлен в тюремной камере цианистым калием.
[XXVI] См. об ОАС подробнее: Тиса Р. Алжирская революция 1954—1962.
[XXVII] Так и написано в примечании государственного советского издательства «Юридическая литература»! Это при том, что известно, что никаких «террористических методов борьбы» ишутинский кружок не практиковал, а единственный теракт, совершенный членом кружка Д.В. Каракозовым — покушение на царя Александра II — был им осуществлен без санкции кружка на свой страх и риск. Перед нами — свидетельство позднесоветской контрреволюционности: издательство «Юридическая литература» вместо того, чтобы опровергнуть измышления К. Стерлинг относительно использования ишутинцами «краж, убийств, динамита», фактически поддерживает их! О нравах ишутинского кружка см.: Тарасов А.Н. О «священных коровах», «всероссийских иконах» и вечно пьяных «гарантах демократии».
Глава из книги: Рулетт К. Покушение в Ватикане: механизм интриги. М.: «Юридическая литература», 1986.
Перевод с французского Ю.В. Кудрявцева.
Комментарии А.Н. Тарасова.
Кристиан Рулетт — французский адвокат и публицист.