| Saint-Juste > Рубрикатор | Поддержать проект |
Аннотация
Так кто же он, Мехмет Али Агджа, призванный сыграть ключевую роль в первой всемирной кампании, инспирированной конференцией Института Джонатана[I]?
Мехмет Али Агджа родился 9 января 1958 г. в Хекимхане, недалеко от города Малатья в Турции. Его детство прошло на городской окраине, где в трущобах ютится беднота, в хибаре из досок и глины. Имелся, правда, небольшой участок земли, где семья выращивала кое-какие овощи. Отец умер, когда Мехмету Али едва исполнилось 8 лет. Мать, Мюзеин, одна воспитала троих детей: Али, его брата Аднана и сестру Фатьму.
Малатья — губернский центр в Восточной Анатолии, тяжело пострадавшей от жестоких репрессий со стороны центральной власти Турции и пережившей армянский геноцид (в 1915 году здесь был уничтожен 1 миллион армян[II]).
Турки-мусульмане составляют здесь меньшинство по отношению к курдам и армянам-христианам, уцелевшим после репрессий, и в свою очередь делятся на две враждующие группы. Наиболее влиятельная состоит из интеллигенции и представителей средних слоев, которые принадлежат к алавитам[1] и придерживаются традиционно левой ориентации. Беднейший пролетариат, особенно в деревне, — в большинстве сунниты. Семья Агджи принадлежит к обездоленным суннитским слоям. Юный Али Агджа — типичный «люмпен-пролетарий», страдающий от трущобной нищеты, но вместе с тем симпатизирующий центральной власти и правым политическим силам. Он проникается идеями национализма.
Предания и легенды послужили в современной Турции одним из истоков идеологии неофашистов из Партии националистического движения, руководимой Альпарсланом Тюркешем. У этой партии есть грозная вооруженная сила — «серые волки», с которыми связаны различные организации внутри страны и в эмигрантских кругах в Европе.
Восьмилетний Али, хрупкий ребенок (он страдает эпилепсией) становится старшим в семье. Мать, боготворящая его, говорит: «Мехмет Али очень умный и хороший мальчик, он делает все, чтобы помочь нам».
Преподаватели гимназии и лицея помнят этого высокого, холодного и нервного юношу, много читающего, но малообщительного. Позже он признает, что с детства стремился вызвать интерес окружающих. Он любит, когда его называют Императором (прозвище придумал он сам).
Али Агджа закончил гимназию в Есилтепе, пригороде Малатьи. В 1973 году он поступил в учительский лицей. Учеба завершилась в 1976 году. В 1977 году его принимают в университет в Анкаре, затем в Стамбуле, но никто никогда не видел, чтобы он посещал занятия.
В Малатье молодежь «организована» в военизированные отряды, и политические споры решаются силой. Существует маленькая левая группа «Дев Сол», объединяющая молодежь из семей мелкой и средней буржуазии. В бедных кварталах на окраинах господствуют правоэкстремистские банды «ЕТКО» («Армия освобождения порабощенных турок») и «ТИТ» («Турецкая бригада возмездия»), объединенные с Партией националистического движения. Эта партия обещает возрождение турецкого народа и проповедует вечную войну против евреев, греков, армян, курдских сепаратистов и «еретиков» алавитов. Руководитель ее военизированного подразделения — «серых волков» — Орал Челик вовлекает туда Мехмета Али Агджу и сразу же делает его своим доверенным лицом. Агджа устанавливает связи и с подпольной организацией исламских фундаменталистов «Акын Джилар», требующей ввести в Турции мусульманское законодательство.
Когда после покушения на папу журналисты брали интервью у брата Агджи, Аднан не задумываясь ответил: «Христиане — естественные враги мусульман».
Еще в гимназии Агджа сделал свой политический выбор. В рядах фашистов он участвует в столкновениях с левыми силами, в террористических акциях. Вспоминают, что уже тогда он любил фотографироваться вместе с членами отрядов «серых волков», в делах которых — нередко преступных — он замешан.
Малатья, расположенная вблизи высокого Армянского нагорья, служит важным пунктом международной контрабанды оружия и наркотиков — опиума, морфия, героина. Заправляют в городе «крестные отцы» турецкой мафии. Здесь находится также отделение МИТ — турецкой разведывательной службы. Между «серыми ветками», турецкой мафией и МИТ установлены тесные связи.
|
Еще во время учебы Али Агджа появляется в боевых отрядах «серых волков». Он пишет проповедующие насилие националистические и антиармянские стихи, и его не раз наказывают за надписи «Смерть армянам», которые он делает на стенах. Мехмет Али уже выбрал правых, причем самых твердых — Партию националистического движения, которой руководит бывший полковник Тюркеш. «Башбуг» (фюрер), как он сам провозгласил себя, проповедует теорию «девяти лучей», пантюркизм, ставящий целью возрождение Великой Турции — от Вены до середины Китая.
Пока же «башбуг» пытается укрепиться в Турции как легальными, так и нелегальными путями. Партия националистического движения получает на выборах более миллиона голосов, что позволяет ей послать в парламент 16 депутатов. На ее средства создается целая система лагерей отдыха для молодежи. Там занимаются спортом, главным образом каратэ и дзюдо, а также слушают лекции.
Молодежные лагеря, сказочные легенды, возрождение разрушенной империи под водительством фюрера — аналогия очевидна. Впрочем, бывший полковник этого не скрывает, даже когда ведет официальную политическую борьбу. Несколько нелегальных групп, связанных с его партией (их названия говорят сами за себя: «Турецкая бригада возмездия», «Армия освобождения порабощенных турок»), берут на себя задачу подрыва демократии. Битва начинается в гимназиях и университетах, чтобы затем захватить улицы, заводы и учреждения. На террор правых отвечают террором левые. За ударами кулака следуют выстрелы. Когда в 1980 году военные захватывают власть, они отправляют за решетку Тюркеша и его подручных. Военный прокурор составляет 674 обвинения в убийстве и требует смертной казни для руководителей Партии националистического движения, — к тому времени насчитывается более 5 тысяч жертв терроризма.
29 мая 1981 г. Жан-Мишель Карадек публикует в журнале «Пари-матч» интересную статью:
«Агджа, который всегда занимал особое положение среди “серых волков” и которого прозвали Багинсиз (Одиночка), постоянно пользовался чьим-то тайным покровительством. Действительно, жизнь незначительного провинциала Мехмета Али Агджи начиная с 1978 года странным образом изменяется.
Двадцати лет от роду, выходец из глубокой провинции, он обладает незначительным интеллектуальным багажом, приобретенным в учительском лицее, и, как и его соученики, привычкой решать вопросы кулаками, если не чем-нибудь похуже. Кто-то должен был заметить в нем определенные способности, так как на факультет экономических и коммерческих наук Стамбульского университета он попал, несмотря на трудный экзамен. Ему сопутствует удача: в этот период бывший полковник Тюркеш — заместитель премьер-министра, отвечающий за университеты, а на экзаменах полно явных нарушений. Во всяком случае Мехмет Али Агджа со своей студенческой книжкой может проживать в Стамбуле. Он поселяется в общежитии “Эдирне Капы”, где заправляют правые экстремисты, до тех пор, пока в июле 1978 года военные власти после шести часов переговоров не вынуждают их очистить здание. Здесь теряется след Мехмета Али, который, по всей вероятности, укрывается в одном из тренировочных лагерей “серых волков”, очевидно в Кайсери, к юго-востоку от Анкары.
Терроризм достигает невероятных масштабов. К концу 1978 года на его счету 1170 жертв, и их число достигнет 3000 в следующем году...
Узнав о попытке убийства папы, двадцатилетний брат Агджи Аднан скажет: “Мой брат против христиан. Скоро он будет знаменит во всем мире. Он займет свое место во главе исламского движения, чтобы продолжать священную войну. Он сказал мне это, когда мы в последний раз виделись в тюрьме в Стамбуле...”».
 |
Мехмет Али Агджа, став студентом, продолжает наведываться в Малатью, где ему по-прежнему покровительствует Орал Челик. Эти двое, как мы увидим, еще долго не расстанутся.
Агдже недостаточно быть рядовым исполнителем, он хочет занять место поважнее и заявляет о себе как теоретик: «читает лекции» своим приспешникам и даже выступает публично на тему о «стратегии националистического движения».
Личность Агджи и его деятельность не останутся незамеченными, и очень скоро им заинтересуются «крестные отцы» мафии и разведывательные службы.
13 декабря 1977 г. имя Агджи появляется в бухгалтерской книге одного из «крестных отцов», открывшего ему счет на 40 000 турецких лир в банке «Тюркиш Банкасы». Подобные платежи со стороны мафии и из других источников не прекратятся вплоть до 13 мая 1981 г.
Советовались ли турецкие разведывательные службы с мафией о том, чтобы как-то «питать» деятельность Али Агджи? Мы не получим ответа до 1979 г., когда агенты турецкой контрразведки получат задание сделать взносы на его счет.
Главарь фашистов, теоретик националистической борьбы, головорез, прикрываемый турецкой мафией, Али Агджа избрал своим поприщем насилие и вместе с Оралом Челиком совершает свой первый террористический акт — убийство Невзата Ильдырына, преподавателя философии в лицее Гази и одного из руководителей левых. Это произойдет 7 мая 1977 г. в Малатье.
Орал Челик и Али Агджа решили также убить учителя Мустафу Джанурта, но цель не достигнута — Джанурт только ранен.
В 1978 году Турцию поражает экономический кризис. Коалиционное правительство, возглавляемое Бюлентом Эджевитом, находится на грани распада. Фашистское насилие приобретает ужасающие размеры, жертвы терроризма исчисляются тысячами. «Серые волки» получают оружие от «черного интернационала»[III] и из Соединенных Штатов. Эта деятельность координируется резидентом ЦРУ в Турции Полом Хенце.
 |
Пол Хенце, сейчас охотно выдающий себя за журналиста, в то время считался сотрудником посольства Соединенных Штатов в Анкаре. Однако в двухтомном справочнике по ЦРУ, выпущенном американским издательством «Файл Стюарт инкорпорейтед», он фигурирует как действующий сотрудник в ранге генерала. Тот же источник сообщает, что Пол Хенце был командирован в Турцию в 1958—1959 гг. и в 1974—1977 гг., а затем занял должность представителя ЦРУ в аппарате Совета по национальной безопасности при президенте Соединенных Штатов. Он, однако, продолжает действовать в Турции и прекрасно знает пути контрабанды западного оружия для «серых волков», о которых известно, что они совместно с Тюркешем готовятся к государственному перевороту.
 |
Газета «Миллиет» — популярное издание, руководимое либералом Абди Ипекчи, весьма уважаемым в Турции, — предупреждает о неминуемой угрозе фашистского переворота, призывает политические группировки проявить ответственность, требует принять меры, чтобы положить конец всем формам терроризма.
Абди Ипекчи мешает успеху стратегии правых. Вдобавок он энергично противодействует продаже газеты «Миллиет» человеку, имеющему явные связи с фашиствующими правыми и мафией.
 |
В конце 1978 года Ипекчи раскрывает сеть, через которую к «серым волкам» поступает оружие. Среди подстрекателей резни, устроенной фашистами в городе Кахраманмараше[IV], он обнаружил сотрудника ЦРУ Александра Пека, работника американского посольства в Турции.
Ипекчи знает также, что Тюркеш, «фюрер» Партии националистического движения, связан с советником американского посольства Маршаллом Бергом, сотрудником ЦРУ, который прикрывает значительную финансовую помощь фашистскому движению, поступающую из США.
Ипекчи решает прямо переговорить с человеком, который, по его сведениям, наилучшим образом информирован о серьезных намерениях США по отношению к внутренней ситуации в Турции: 13 января 1979 г. он встречается с Полом Хенце и доверительно делится с ним своими опасениями.
20 января 1979 г. Мехмет Али Агджа достает себе паспорт. 31 января он и Орал Челик встречаются в Аксарае, в штаб-квартире Партии националистического движения. Там же находятся Мехмет Шенер и некто Чайлан. Именно в штаб-квартире неофашистской партии заканчиваются последние приготовления, и группа, состоящая из Челика, Агджи и Чайлана направляется к бульвару Эмляка Ташвикие, в каких-нибудь 50 метрах от дома Ипекчи.
Жан-Мишель Карадек так описывает покушение:
«В этот день, 1 февраля 1979 г., большой бульвар в одном из буржуазных кварталов Стамбула практически пуст. К стене одного из домов прислонился человек, равнодушный к ледяному ветру, который метет по улицам. Стройный, обросший жесткой черной бородой, он прячет руки в карманах модного пиджака. Человек терпеливо ждет. Он спокойно наблюдает за бульваром, по которому движутся редкие автомашины и желтые такси с черными и белыми шашечками. Приближается автомобиль американского производства. За рулем человек лет пятидесяти. Вот он включает сигнал поворота и замедляет скорость, чтобы свернуть в узкую улочку: Это возвращается домой Абди Ипекчи, известный журналист, главный редактор турецкой газеты “Миллиет”. Молодой человек ждет на углу, затем делает несколько шагов, отделяющих его от машины. Теперь двумя руками он сжимает пистолет и, слегка расставив ноги, словно в тире, стреляет. Автомобиль останавливается. За разбитым ветровым стеклом Абди Ипекчи сползает с сиденья, смертельно раненый несколькими пулями. Убийца прячет оружие в карман и быстрым шагом, но не бегом, присоединяется к тому, кто ждет его в автомобиле на бульваре. Через несколько секунд машина исчезает, увозя Мехмета Али Агджу, 21 года, и его сообщника, активиста турецкой фашистской Партии националистического движения.
Мехмет Али Агджа только что заработал себе нашивки убийцы номер один среди “серых волков”, молодежного экстремистского филиала ПНД. В Турции 70-х годов “волки” чувствуют себя хозяевами».
Автомобиль террористов возвращается в штаб-квартиру партии. Агджа принимает поздравления Шенера и возвращает ему пистолет «вальтер». В тот же день Агджа уезжает из Стамбула в Анкару, а оттуда — в Малатью. Он спокойно ждет, пока стихнет эхо его последнего преступления.
Возвратившись через некоторое время в Стамбул, Агджа обнаруживает, что шефы щедро вознаградили его. 5 февраля на его счет неизвестным лицом внесена сумма в 10 000 лир. Вкладчик подписался его именем — «Агджа», но подпись подделана. Через месяц на счет Агджи в филиале банка «Япиве Креди Банкасы» в Гебзе переводится 200 000 лир (всего было произведено тринадцать таких платежей). Али Агджа безбоязненно разгуливает по Стамбулу. Его можно встретить в кафе «Мармара» — месте сборищ боевиков Партии националистического движения и других неофашистов.
 |
Газета «Миллиет» и Союз турецких журналистов назначают солидное вознаграждение тому, кто поможет задержать убийцу Абди Ипекчи. И вот 25 июня 1979 г. в полиции раздается анонимный телефонный звонок: убийца Ипекчи Али Агджа находится в кафе «Мармара». Агджу арестовывают, он практически сразу же признается в убийстве и сообщает все подробности относительно подготовки и совершения преступления.
Знаменательный факт: министр внутренних дел Гюнеш, левоцентрист, опасаясь махинаций разведывательных служб, сам участвует в допросах Агджи.
Агджа берет на себя всю ответственность за акцию и заявляет, что действовал «от имени националистического движения за создание Великой Турции». Арестован и Чайлан. Допросы обоих соучастников восстанавливают картину террористического акта, организованного неофашистами.
После ареста Агджу направляют в тюрьму «Селимие». Но вскоре он подает ходатайство с просьбой перевести его в тюрьму «Картал Малтепе», где находятся и другие активисты «серых волков». Весьма любопытно, что просьба удовлетворена и его переводят в тюрьму, которую он сам выбрал.
Процесс начинается в ноябре 1979 года в военном трибунале Стамбула. Совершенно неожиданно Агджа отрицает, что убил Ипекчи, однако признает, что участвовал в покушении. Он держится весьма уверенно и высокомерно заявляет трибуналу, что оставляет за собой право на следующем заседании разоблачить лиц, замешанных в убийстве.
 |
В это время Орал Челик, действуя под псевдонимом «Аттила», организовывает побег Али Агджи.
Агджа уже имел одну возможность совершить побег 5 октября 1979 г., когда была сделана попытка освободить «серого волка» Аттилу Серпила. Ему удалось получить оружие во время медосмотра, однако охрана сумела разоружить Серпила, и попытка провалилась.
Теперь Орал Челик возобновляет подготовку побега Агджи с помощью другого «серого волка» — Мехмета Тунайдына.
Связным служит солдат охраны Бюнямын Илмаз. По указанию Агджи солдату вручается 100 000 лир, и он входит в контакт с Оралом Челиком и Тунайдыном в одном из баров в стамбульском квартале Джанкуртаза. «Серые волки» снабжают Илмаза пистолетом и двадцатью патронами.
С «серыми волками» связан и унтер-офицер из охраны Юсуф Худут. Илмаз и Худут передают Агдже военную форму, в которой он без труда проходит через семь сторожевых постов «Картал Малтепе».
Сбежав из тюрьмы, Агджа и охранник Илмаз укрываются у братьев Рамазана и Рашида Гюрбюзов. Здесь они встречаются с Оралом Челиком, который передает им пистолеты и патроны. 26 ноября 1979 г. в 12:45 Агджа звонит в редакцию газеты «Миллиет» и сообщает, что опустил в почтовый ящик письмо, адресованное редакции. На следующий день газета публикует это письмо, в котором Агджа объявляет о своем намерении убить папу римского:
«Западные империалисты, опасаясь, что Турция вместе с братскими мусульманскими странами станет мощной политической, военной и экономической силой на Ближнем Востоке, выбирают этот сложный момент, чтобы послать в Турцию представителя крестоносцев Иоанна Павла II, рядящегося в религиозные одежды.
Если визит не будет отменен, я застрелю папу.
Это — единственный мотив моего побега.
Вдобавок не останется безнаказанным нападение на Мекку[2], организованное США и Израилем.
Мехмет Али Агджа».
Визит папы намечен на 27 ноября 1979 г. Журналисты из «Миллиет» предполагают, что бегство Агджи было организовано с тем, чтобы дать ему возможность совершить покушение на папу на турецкой земле.
Письмо в «Миллиет» раскрывает новую сторону личности Али Агджи. Человек стал волком среди волков; в фашистском лагере он — идеал убийцы, и его партия использовала огромные средства для организации его побега. Агджа чувствует, что превращается в некое исключительное существо, способное совершать любое насилие и гарантированное от какого бы то ни было наказания. В прогрессивных кругах его имя произносят с ужасом; он стал «Карлосом»[3] ультраправых.
Агджа теперь знает, что может рассчитывать на всяческую помощь турецких фашистских организаций — Партии националистического движения, «серых волков», «Федерации идеалистов» — в Турции и за рубежом. «Идеалистами» называют себя турецкие фашисты, действующие за границей, прежде всего в Европе, а еще точнее — в ФРГ.
Али Агджа, мечтавший стать необыкновенной личностью, убежден, что стал ею.
После побега Агджа спокоен, уверен в полной своей безопасности и не спешит покинуть страну. (Подробности, ставшие известными в ходе процесса над активистами «серых волков», обвиняемыми в соучастии в организации побега Мехмета Али Агджи, позволили с точностью установить маршрут, по которому в течение 7 месяцев проходило его путешествие по Турции, прежде чем он решил перебраться на Запад. Перед военным трибуналом предстали 27 человек, среди них двое военных, которые обеспечивали Агдже побег и подготовку к отъезду.)
Сбежав из тюрьмы, Агджа должен ждать, пока ему достанут документы, прежде всего фальшивые паспорта, которые позволят ему пересечь границу и перебраться, все так же под прикрытием «серых волков», в Западную Германию и другие европейские страны.
От посредника из охраны, Аласу (выходца, как и Агджа, из Малатьи), известно, что Агджа и в тюрьме не прерывал связей с Шенером и Челиком. Впрочем, он обращался именно к Шенеру, Челику и Тюркешу, руководителю Партии националистического движения, когда на последнем перед побегом заседании суда заявил, что собирается сделать важное заявление о лицах, причастных к убийству Ипекчи.
 |
Агджу, ставшего одним из героев фашистского движения (и отдающего себе в этом отчет), принимает и приветствует генеральный штаб «серых волков». Шенер поручает своему брату Хасану взять под свою личную ответственность Али Агджу; Челик, которому также необходимо покинуть Стамбул, будет его сопровождать.
Первым активистом «серых волков», приютившим Али Агджу, был Мехмет Гюрбюз, третий брат Гюрбюзов, о которых говорилось выше. Агджа быстро дал понять, что не собирается поспешно исчезать. «Серые волки» сильно рискуют, так как Агджа укрывается в это время у одного из приближенных Тюркеша, председателя молодежной организации «идеалистов» «Серые волки» Абдуллы Чатлы.
Естественно, организуется встреча Агджи с Тюркешем. Глава партии обещает преступнику поддержку организации при всех обстоятельствах и в любой части света. Обещания Тюркеша и Чатлы будут безукоризненно исполнены. По прибытии в Мюнхен Агджа выразит свою признательность Тюркешу в следующем письме:
«Многоуважаемый Верховный Вождь, целуя Вашу руку с глубочайшим уважением, я считаю своим долгом, прежде всего, выразить мою бесконечную признательность за Вашу отеческую заботу. Благодаря братьям-идеалистам, которые тепло приняла меня, благодаря всесторонней помощи, которую они мне оказывают, я не испытываю никаких затруднений. Я спокоен и с честью выполнил задание, которое было мне доверено во имя нашего великого дела. Я горжусь тем, что я турок. Да охранит аллах турок и да поведет их к прогрессу.
С глубочайшим уважением Мехмет Али Агджа».
Это письмо не сфабриковано, как утверждает Стерлинг[V], с целью навредить «фюреру», привлеченному к ответственности за 674 террористических убийства. Оно ничем не осложняет положение Тюркеша, а лишь проясняет логику отношений между главарем неофашистов и убийцей. Обстоятельства, при которых письмо попало к Тюркешу, почти не известны. Зато, как показала графологическая экспертиза, абсолютно бесспорно, что оно написано собственноручно Агджой.
Стерлинг, однако, пишет: «Смешная и грубая подделка. Это письмо имело, тем не менее, поразительный успех... Оно было объявлено подлинным на процессе Тюркеша, прежде чем его представили международной прессе». Разумеется, по Стерлинг, это письмо едва ли имеет значение, ибо согласно ее тезису — образцу политической фантастики, — 25 ноября 1979 г. Али Агджа, одетый в военную форму, покидает «Картал Малтепе», эту неприступную крепость, благодаря пособничеству агентов с Востока.
Стерлинг убеждена, что Тюркеш, вождь «серых волков», преданный суду за организацию 674 убийств представителей левых сил и либералов, не мог иметь связей с Али Агджой.
Чувство исполненного долга, чувство чести — вот что хочет Агджа привнести в националистическое движение. Несмотря на то, что ему советуют покинуть Стамбул и направиться в Анкару, он оттягивает поездку, объявляя о своем намерении прежде свести счеты с доносчиками.
Неизвестное лицо 25 июня 1979 г. помогло произвести арест Агджи в кафе «Мармара». Газета «Миллиет» и Союз турецких журналистов пообещали большую награду тому, кто поможет задержать убийцу Ипекчи, но никто не откликнулся. Можно, однако, допустить, что те, кто способствовал аресту Агджи, пытались косвенным путем получить обещанную награду. Без сомнения, в определенный момент они решили, что риск слишком велик, и отказались, но можно предположить, что они не упустили случая как минимум предъявить свои права на награду в полиции.
Один из доносчиков — продавец лотерейных билетов Рамазан Гюндуз, работавший в июне 1979 года возле кафе «Мармара». Как узнал Агджа о том, кто его предал? Ответ кроется в тех связях, которые существуют; между турецкой полицией и фашистскими организациями.
«Во имя чести» и чтобы дополнить свой образ «защитника чистоты фашистского дела», Али Агджа в сопровождении нескольких человек появляется в кафе «Мармара».
Рамазан Гюндуз не ошибается: увидев Агджу и его спутников, он понимает, что находится в опасности. Он тут же придумывает, как скрыться, и громко кричит: «Полиция! Мы окружены полицией!», создавая этим неописуемую давку; сам Агджа выскакивает из кафе через запасной выход, и Гюндуз считает, что спасся. Но это лишь отсрочка — Агджа с помощью своих людей организует охоту на Гюндуза, и в конце концов того схватывают и «казнят» на мусорной свалке.
Эта экзекуция приносит большое удовлетворение Агдже, который демонстрирует свое всемогущество в самом центре Стамбула. Он ценит большую помощь «серых волков», так же как и защиту, которой он пользуется, и начинает верить в свою безнаказанность.
Пока что единственная тень на образе, который Агджа хотел сам себе создать, — это то, что он не сумел совершить покушение, обещанное в письме в газету «Миллиет» 26 ноября 1979 г.
Письмо читала вся Турция — значит, он публично взял обязательство убить папу. Знающие его убеждены, что он не остановится на полпути. Именно в этот период следует искать его работодателей. Впрочем, такого же мнения и Пол Хенце: «Заговор оформился 26 ноября 1979 г., когда после побега Агджа известил о своем намерении убить папу».
С этого времени Интерпол рассылает по всему миру фотографии, описание и все данные, необходимые для идентификации Агджи. Все полицейские силы Запада знают, что этот человек — убийца, что речь идет о фашисте-фанатике, что его присутствие ставит под угрозу жизнь папы.
Пол Хенце, связанный с резидентурами ЦРУ в Стамбуле и Анкаре, поддерживает тесные контакты с турецкими фашистами и с движением Тюркеша и не может не знать, что они взяли Агджу под свою защиту. Он не может не знать, что в течение семи месяцев Агджа, пользуясь поддержкой «серых волков», совершенно безнаказанно разъезжает по всей Турции. Ему известно и о помощи, которую оказывает Агдже полиция: через нее добыты паспорта, с которыми тот в июне 1980 года начнет свое странствие по Европе.
В Стамбуле у Агджи есть еще одно «дело». Он установил другого доносчика — это студент Хайдар Сейрергях — и не уедет из Стамбула, пока не сведет с ним счеты. Студент также убит.
Теперь Мехмет Али Агджа согласен покинуть Стамбул. И снова ему помогает Орал Челик: он заручается поддержкой брата Мехмета Шенера, того самого, который организовал убийство Ипекчи. Хасан Хюсейн Шенер на своей машине (светло-серый «рено», номерной знак 34К1_601) вывозит из Стамбула того, кто считается — и сам считает себя — героем фашистского движения. Хасан Хюсейн Шенер, арестованный и представший перед судом за соучастие в организации побега Агджи, кажется порабощенным личностью убийцы.
Отныне Агджа явно очень уверен в себе и даже сам покровительствует другим. Угрозы в адрес папы приобретают еще больший вес, поскольку письмо опубликовано одновременно с фотографией Агджи на первых полосах крупнейших турецких газет.
Мустафа Дикиджи, еще один «серый волк», который также предстанет перед судом, расскажет, что Орал Челик и Али Агджа попросили его найти им пристанище в Анкаре. Он устроил их в доме Нуреди Темура, полицейского из охраны президента республики. Мустафа Дикиджи уточнил, что полицейский не знал, кто были «серые волки», которых он принимал у себя.
Из Анкары Челик устанавливает контакт с организацией «серых волков» в Невшехире. Этот город — один из бастионов неонацизма. «Серые волки» здесь тесно связаны с полицией и управлением безопасности, и именно здесь изготовлены фальшивые паспорта для всех ультраправых террористов, собирающихся бежать в Европу, в частности для Мехмета Шенера, Абдуллы Чатлы и Омера Ая.
В Невшехире Мехмет Али Агджа, скрывающийся у другого руководителя «серых волков» — Хамида Гьокенча, получает первый паспорт на имя Гьокенча, датированный 5 февраля 1981 г., под номером 248711. Паспорт выдан полицейским управлением Малатьи и действителен в течение 6 месяцев. Вероятно, он не пришелся по вкусу Агдже, который достает в полицейском управлении Невшехира другой паспорт, на имя Фарука Озгюна (номер 136635) — тот, что будет найден у него в Риме.
28 апреля 1980 г. Али Агджа становится «звездой» большой прессы Турции — ему вынесен смертный приговор. «Серые волки» укрывают его в Эрзуруме, откуда он направляется в Иран. Вплоть до 30 августа 1980 г. турецкие журналисты, занимавшиеся тщательным расследованием, теряют след Али Агджи. Сколько времени он находился в Иране? С какими трудностями он встретился, что заставило его отказаться от намерения направиться в Европу из иранской столицы? Какие организации принимали и укрывали его в Иране? До сих пор никто не смог дать удовлетворительных ответов на эти вопросы. Ясно одно; у Али Агджи не было возможности перебраться в Западную Европу, и он был вынужден вернуться в Турцию.
Относительно пребывания Агджи в Иране Хенце развивает весьма «оригинальную» гипотезу. Не располагая ни малейшим доказательством (он вынужденно признает это сам), но желая укрепить идею о «причастности Советов», он утверждает, что Агджа пересек Иран с единственной целью — чтобы пройти «стажировку» в СССР. Авторство этой гипотезы Хенце приписывает одному из своих коллег по ЦРУ Фрэнку Терпилу.
К моменту появления Агджи на болгарской границе исполнится семь месяцев, как он совершенно безнаказанно разъезжает по Турции, пользуясь покровительством «серых волков». Точно установлено его времяпрепровождение, средства транспорта, которыми он пользовался, установлено соучастие полиции, особенно при выдаче паспортов. Все эти факты были вскрыты на судебных процессах против тех, кто организовал побег Агджи и помогал ему скрываться.
Журналист Угур Мумджу проследил шаг за шагом карьеру Агджи в Турции с момента его отъезда из Анатолии. И этот человек, не испытывающий особых симпатий к странам Восточной Европы, приходит к выводу, исключающему все американские гипотезы. В своей книге, опубликованной в Турции, Мумджу пишет:
«Идеологически Агджа — “правый идеалист”. Те, кто вытащил его из тюрьмы, — тоже “правые идеалисты”, как и те, кто давал ему приют. Агджа — представитель правых и мусульманский фанатик».
В течение долгого семимесячного пребывания в Турции Агджу, разыскиваемого всеми полицейскими службами, прикрывают «серые волки». Не забывают его и «крестные отцы»: его счет в банке регулярно пополняется. Позднее, на одном из процессов, некто Хиджаби Кочигит, сотрудник турецкой разведывательной службы (МИТ), сообщит дополнительную подробность. Газета «Миллиет» в номере от 10 февраля 1981 г. передает его слова: «После убийства Ипекчи я встретил Агджу в доме Ферхата Кайи. Я должен был передать Ферхату Кайе папку с инструкциями относительно акций, которые требовалось совершить, а также 35 000 лир. Ферхат Кайя отдал папку с инструкциями Мехмету Али Агдже». Эта встреча, пишет «Миллиет», состоялась после убийства Ипекчи и до ареста Агджи.
Кочигит указывает также, что во время встречи с Агджой в помещении разведывательной службы в Анкаре он отдал ему 600 000 лир, оставив полторы тысячи себе. Его задачей было попросить Агджу проявить терпение и ничего не говорить о своих соучастниках в убийстве Ипекчи в случае ареста. Во всяком случае, утверждает он, бегство Агджи было организовано.
Эти показания заслуживают упоминания еще и потому, что суммы, выплачиваемые Агдже, исходят либо от «крестных отцов» мафии, которые платят за «услуги», либо от «турецкой разведки», которая выплачивает гарантированное вознаграждение своим агентам. Посредниками в том и в другом случае выступают люди «серых волков».
1 сентября 1980 г. Али Агджа в Западной Германии, где его встречают друзья Шенер и Челик, действующие под прикрытием фашистской организации «Федерация идеалистов».
Несомненно, Агджа, чтобы добраться из Турции до ФРГ, воспользовался маршрутом, которым ежегодно следуют около 2 миллионов турок в обоих направлениях и который проходит через болгарскую территорию.
По сведениям, приводимым Полом Хенце и Клер Стерлинг, в паспорте Агджи, найденном в Риме, отмечены две даты: на штампе турецкой таможни — 30 августа 1980 г., на штампе болгарской таможни — 31 августа 1980 г. Этот документ, как кажется, устанавливает тот факт, что Агджа пересек Болгарию за один день.
Разумеется, паспорт и даты въезда и выезда с болгарской территории не убеждают сторонников версии о «болгарском участии». Отсюда новый тезис, согласно которому даты на паспорте не имеют никакого значения, — так утверждают оба американских журналиста. Во время своего путешествия на Запад, говорят они, Агджа в течение 50 дней в июле-августе находился в болгарской столице, где в отеле «Витоша» встречался с людьми, вместе с которыми подготовил покушение на папу. Такими же будут, впрочем, и запоздалые признания самого Агджи.
Не существует никаких свидетельских показаний, ни единого документа о пребывании Агджи в Болгарии. Зато можно с уверенностью проследить его путь по Западной Германии. До 9 сентября он в Бонне, с 9 по 12 сентября — в Швейцарии, в Цюрихе, в гостинице «Ритли». Его возвращение 13 сентября в ФРГ не проходит незамеченным: турецкие службы информируют посольство Турции в Бонне, которое в свою очередь уведомляет западногерманское министерство иностранных дел о пребывании Агджи на территории ФРГ.
Жизнь Агджи и его связи в Западной Германии замечательно прослежены советским журналистом Ионой Андроновым. В статье «По волчьему следу», описывая свою встречу с турецким журналистом Мумджу, Андронов пишет:
«Возьмите на заметку имя Рузи Назар, — порекомендовал Мумджу, — это многолетний связник ЦРУ с “серыми волками”. Прежде Рузи Назар орудовал в Анкаре, числясь сотрудником посольства США. Потом перебрался в Западную Германию, где “серые волки” опутали и подчинили себе десятки тысяч законтрактованных там турецких рабочих. В 1980 году в Турции было перехвачено письмо атаману “серых волков” из ФРГ от сбежавшего туда Агджи. Его пригрели в ФРГ региональные заправилы “серых волков”, с которыми тесно общался агент ЦРУ Рузи Назар. Он лучше всех знает — кто, как и зачем руководил террористическими актами Агджи.
— Вы уведомили об этом, будучи в Риме, итальянские власти?
— Да, но следователь Мартелла[VI] никак не отреагировал.
— А сами Вы пытались встретиться с Назаром?
— Да, в ФРГ, — ответил Мумджу. — Однако тщетно. Назар прячется от журналистов. Он окопался в Бонне. Работает в боннском посольстве США. Поныне ведает связями ЦРУ с “серыми волками”.
Неделю спустя я вылетел в Западную Германию.
Проехав и пролетев сотни километров, опросив в Софии, Стамбуле, Анкаре десятки людей, я повстречался, наконец, во Франкфурте-на-Майне с человеком, который кропотливо соткал сеть полицейских улик и доказал — кто, где, когда и за какую мзду нанял турецкого террориста Агджу совершить покушение на папу римского 13 мая 1981г. По горькой иронии судьбы наниматель Агджи и его разоблачитель были почти соседями: первый имел резиденцию на Гутлейтштрассе, второй — неподалеку, на Герихтштрассе.
Герихтштрассе — маленькая улица с большой мрачной достопримечательностью: тут громоздится каменная махина старой городской тюрьмы. А возле нее — конторского типа многоэтажное здание Дворца правосудия. Войдя туда, я попросился на прием к Гансу Герману Эккерту, главному прокурору земли Гессен.
В холле франкфуртского Дворца правосудия устроена своеобразная фотопортретная галерея наиболее опасных террористов — тех, кто еще на воле. Остерегаясь их, охранники на первом этаже придирчиво проверяют документы визитеров. Меня направили на седьмой этаж. Выйдя из лифта, я уткнулся в стальную стенку с окошком из пуленепробиваемого стекла. За ним дежурил полицейский страж. Он принял через специально изогнутую щелочку удостоверение личности посетителя, сверил мою физиономию с паспортным снимком и удалился, как видно, для дополнительной проверки. Потом стальная перегородка бесшумно отворилась. Постовой поманил меня и отконвоировал по узкому коридору к кабинету главного прокурора. Ганс Эккерт оказался грузным седым исполином с вялой официально-вежливой улыбкой и настороженными цепкими глазами.
— Верно ли, герр Эккерт, что вы изобличили руководившего Агджой вожака турецких “серых волков” в ФРГ?
 |
— Моя заслуга в этом не столь уж велика, — скромно уточнил прокурор. — Агджа на допросах в Риме покаялся, что приказ убить папу Иоанна Павла II передал ему устно предводитель турецких националистов в Западной Европе Муса Сердар Челеби. Их штаб во Франкфурте на Гутлейтштрассе. Оттуда и действовал Челеби. Мы арестовали его. Поначалу он отрицал, что руководил Агджой. Однако позже, под давлением предъявленных ему улик, признался, что виделся дважды с Агджой накануне ватиканского покушения.
— Где и когда?
— Первый раз в Милане в декабре 1980 года, второй — в Цюрихе в марте 1981 года.
— О чем они сговаривались?
— Челеби вручил Агдже крупный денежный аванс и посулил выплатить свыше миллиона долларов после убийства папы.
— Откуда Челеби мог получить такую уйму денег? И какой смысл вообще “серым волкам” убивать папу?
— Это не моего ума дело, — нахмурился Эккерт. — Мы тут лишь доказали виновность Челеби и выдали его итальянским властям. У них делом Агджи ведает следователь Мартелла. Ему и разбираться дальше.
 |
Ссылаясь на итальянского коллегу, Эккерт явно старался пресечь наперед какие-либо расспросы о щедрых попечителях “серых волков”.
...Расставшись с Эккертом, я отправился добывать у разных сведущих лиц недосказанную им информацию о турецких “серых волках” в Западной Германии. Пришлось опять, мотаясь с утра до вечера по незнакомым городам, обивать по-репортерски чужие пороги, заводить новые знакомства и складывать по крохам воедино раздробленные осколки криминальной мозаики нераскрытого террористического заговора.
...Дюссельдорф. Лихтштрассе. Дом под номером 31. На стене возле входа малоприметная табличка с надписью “ФИДЕФ”. Это первые буквы названия общественной организации “Объединенная федерация турецких трудящихся в ФРГ”. К ее помещению на втором этаже ведет крутая узкая лестница. А там — железная массивная дверь со смотровым глазком. Внутрь, однако, меня впускают беспрепятственно. Трое смуглых парней дружелюбно жмут мне руку. Спрашиваю их:
— От кого забаррикадировались?
— За нами охотятся “серые волки”, — отвечает усатый крепыш. — Они убивают активистов ФИДЕФ. Но мы их не боимся и спуску не даем. Среди полутора миллионов турецких рабочих в ФРГ действуют 60 отделений нашей демократической организации. Зато “серые волки” располагают против нас секретной поддержкой здешних властей. Те же используют шайки турецких фашистов для разобщения и подчинения находящихся здесь турецких рабочих.
Мой собеседник — Хасан Йозан. Он председатель ФИДЕФ. Йозан продолжает свой рассказ о “серых волках” в ФРГ:
— Они отравляют сознание турецких рабочих, которых здесь угнетают, пропагандой воинствующего шовинизма и религиозного фанатизма. “Серые волки”, изображая себя защитниками турок во всей Западной Европе, облагают изолированные турецкие общины денежными поборами. Вдобавок они прибыльно занимаются международной контрабандой оружия и наркотиков. Власти смотрят на это сквозь пальцы, потому что фюрер “серых волков” Тюркеш, приезжавший сюда в 1978 году, публично провозгласил: “Каждая полученная нами западногерманская марка — это пуля в коммунистов!”. Но дошло до того, что назначенный Тюркешем главарь европейских “серых волков” Челеби теперь попался на денежной оплате покушения на папу римского. Вот к чему привело потворство антикоммунистическому террору.
— Что вы знаете о сговоре Челеби с Агджой?
— Еще осенью 1980 года, — сказал Йозан, — соотечественники, живущие во Франкфурте-на-Майне, конфиденциально сообщили нам, что Агджу видели близ тамошнего штаба “серых волков” на Гутлейтштрассе. Но в их логове хозяйничает не один Челеби. Он у них как бы “фасадный” лидер. А закулисный и подлинный — Энвер Алтайлы. Этот беглый террорист, осужденный в Турции, единолично распоряжается всеми денежными фондами турецких фашистов в Западной Европе. Алтайлы верховодит также пропагандой “серых волков” и ведает их взаимоотношениями с полицейскими службами ФРГ. Без его одобрения Челеби не удалось бы заказать Агдже и финансировать ватиканское покушение.
— Зачем оно понадобилось “серым волкам”?
— Загадка по сей день. Хотя они нацисты и разбойники, тем не менее им просто незачем расправляться с папой. Покушение на него поставило бы под удар все их операции в Западной Европе. К чему им такое политическое самоубийство? Совершенно непонятно.
...Боннский пригород Бад-Годесберг. Улица Им Мейзенгартен. В доме № 23 — корпункт стамбульской газеты “Миллиет”. Той самой, главного редактора которой застрелил Агджа четыре года назад. С тех пор западногерманский корреспондент “Миллиет” Орсан Имен собрал о преступных деяниях Агджи и его сообщников целую картотеку свидетельских показаний, копий полицейских рапортов документов межведомственной переписки спецслужб Турции, ФРГ, Италии.
— С ноября 1980 года Агджа нелегально обосновался в Западной Германии, — делится своими познаниями турецкий журналист. — Наше посольство в ФРГ четырежды предостерегало боннские власти вербальными нотами о появлении Агджи в различных пунктах от Франкфурта-на-Майне до Мюнхена. Полицию ФРГ уведомили также насчет встреч Агджи с франкфуртским вожаком “серых волков” Челеби. У того возникла в те дни ожесточенная распря с двумя другими атаманами “серых волков”. Исход схватки Челеби с его соперниками был впоследствии описан в депеше контрразведки ФРГ итальянским следственным органам: “25 ноября 1980 г. в городе Кемптен убит выстрелами из пистолета турок Неджати Уйгур. 24 февраля 1981 г. в городе Гильдесгейм был тяжело ранен из огнестрельного оружия и скончался три дня спустя турок Юсуф Исмаил-оглу. Не исключена причастность Агджи к этим убийствам”.
Итак, выходит, что с осени 1980 года западногерманский наместник “серых волков” Челеби указывал Агдже, по какой очередной мишени разрядить пистолет. И все же Челеби никак не мог быть инициатором ватиканского покушения, ибо уехал из Турции и жил в ФРГ с 1978 года, а между тем Агджа нагло объявил о своем намерении убить папу в 1979 году, застрелив в Стамбуле главного редактора “Миллиет”. Очевидно, что это не могло быть ему подсказано Челеби. Да и не было в западногерманской казне “серых волков”, как установила полиция ФРГ, миллиона долларов для выплаты Агдже. Значит, инвестировал и спланировал заговор кто-то еще. Обсуждая эту тему со мной, боннский корреспондент “Миллиет” говорил:
— Хранитель всех секретов “серых волков” в ФРГ — турецкий фашист Энвер Алтайлы, которому фактически подчинялся их номинальный лидер Челеби. По моим сведениям, Алтайлы сотрудничает с американским ЦРУ. Постоянную связь с руководством “серых волков” в ФРГ поддерживает офицер ЦРУ Рузи Назар. С ним издавна в тесном контакте высокопоставленный ветеран ЦРУ Пол Хенце, бывший шеф резидентуры вашингтонской разведки в Турции. Хенце действует из Соединенных Штатов. А его компаньон Назар обосновался в Бонне под видом служащего посольства США.
Рузи Назар — это же имя назвал мне ранее в Анкаре весьма осведомленный журналист, вхожий в столичные кулуары турецкой контрразведки. По ее агентурным данным, Назар — связник ЦРУ со штабом “серых волков” в ФРГ и тайный надзиратель за низовыми непосредственными соучастниками авантюр Агджи.
...Висбаден. Дойчхаймерштрассе, дом № 164. Западногерманский филиал американского подрывного учреждения под вывеской “Новая солидарность”. Специализация висбаденской конторы — проникновение в ряды движения сторонников мира и в молодежные группировки левого уклона, слежка за ними и развал изнутри. Основной метод диверсионных интриг — интенсивная антисоветская пропаганда. Над этим усердствует в Висбадене американец Пол Голдштейн, обладатель замысловатого титула “европейского эксперта по контршпионажу”. Прежде Голдштейн работал в Нью-Йорке и сразу же вспомнил корреспондента “Литературной газеты”, когда я без приглашения посетил его сомнительное висбаденское заведение.
У Голдштейна есть, по мнению его нью-йоркских боссов, один “внеслужебный” изъян: он ненавидит фашистов. Антисоветизм — бизнес Голдштейна, способ делать доллары. А ненависть к “наци” — жгучая душевная страсть, порожденная, очевидно, жаждой отомстить хотя бы современным последышам былых мучителей его европейских сородичей. Голдштейн, живущий ныне в Висбадене, знает наперечет имена и биографии множества уцелевших в ФРГ гитлеровцев, пришлых турецких фашистов и прочей разноплеменной коричневой нечисти. Знает и про Рузи Назара. И поведал мне о нем, несмотря на то что Назар — человек ЦРУ:
— Рузи Назар официально прикомандирован к нашему посольству в Бонне. Однако посольская должность Назара засекречена. По заданию ЦРУ он подпольно контролирует штаб “серых волков” во Франкфурте-на-Майне. Арест Челеби не повредил Назару. Он воздействует в Западной Германии на “серых волков” через их негласного заправилу Алтайлы. Сам же Назар — ас террора. Он военный преступник. Во время второй мировой войны Назар дезертировал из Красной Армии, поступил карателем в войска СС, а после краха третьего рейха устроился в ЦРУ.
Не доверяя Голдштейну на слово, я проверил в дальнейшем его пересказ военных преступлений Назара. Да, все точно так и было. Зимой 1941 года на советско-германском фронте перебежал к гитлеровцам предатель Умурзаров, впоследствии он же Назаров, он же Назар. Гестапо определила его в палачи — истязать и убивать за колючей проволокой пленных коммунистов и комсомольцев. К осени 1942 года Назар выслужился до помощника коменданта концлагеря военнопленных в Ружичнянском районе Каменец-Подольской области[VII]. А затем его направили вместе с подобными ему изменниками в сформированный эсэсовцами карательный “Туркестанский легион”. Это подразделение войск СС выискивало на оккупированных землях советских партизан и терроризировало беззащитное население. Легионеры СС набрасывались на всех заподозренных в помощи партизанам, пытали, расстреливали, вешали. Назар командовал ротой изуверов. За образцово хладнокровный садизм и преданность нацистам они вознаградили наемника орденом и офицерским званием.
В 1944 году Назара послали в Берлин с новым важным поручением: законспирировать на будущее завербованных лазутчиков за южной линией фронта отступавшего из нашей страны вермахта. Через год в поверженном рейхе Назар (со списком приданных ему агентов) попал в американскую оккупационную зону и перепродался американской разведке. В 50-х годах, будучи уже офицером ЦРУ, он подбирал в Мюнхене кадры для американских разведшкол и по совместительству вещал по “Голосу Америки”. Тогда же в Мюнхене он сошелся с политическим советником радиостанции ЦРУ “Свободная Европа” Полом Хенце, который, как и Назар, занимался не только “холодной войной” в эфире, но и засылкой в восточноевропейские страны шпионов и террористов из числа недавних нацистских прихвостней и военных преступников.
В 1959 году и Назар и Хенце очутились в Анкаре. Агенты ЦРУ рядились под дипломатов: Хенце — советник посольства США в Турции, Назар — атташе того же посольства.
Дуэтом они втихую пестовали профашистски настроенных турецких реакционеров. К 1974 году Хенце возвысился до поста главного резидента ЦРУ в Турции. Назара тем временем перевели в Бонн. И порознь они делали одно и то же. Хенце опекал в Анкаре фюрера турецких наци Тюркеша и его свору “серых волков”. Назар из боннского посольства США консультировал главу западноевропейских шаек “серых волков” Алтайлы. В 1976 году турецкая полиция перехватила два послания Тюркешу, написанных Алтайлы под диктовку Назара, с рекомендациями подготовить падение тогдашнего турецкого правительства. Таким образом было установлено, что и в Турции и в Западной Европе “серыми волками” управляет ЦРУ.
— Назар не мог не знать, — утверждал Голдштейн, — о приказе подчиненным ему “серым волкам” убить папу римского».
Итак, исследование Андронова подтверждает, что в Западной Германии Агджа был связан с фашистами. На него падает подозрение в активном участии в двух преступлениях— 25 ноября 1980 г. в Кемптене убит турок Неджати Уйгур и 24 февраля 1981 г. в Гильдесгейме смертельно ранен турок Юсуф Исмаил-оглу. Затем Али Агджа направляется в Тунис и Италию. 11 декабря турецкое посольство в Бонне официально уведомляет министерство иностранных дел ФРГ, что Агджу снова видели в Западном Берлине.
15 декабря Мехмет Али Агджа встречается с Мусой Челеби, главарем «серых волков» в ФРГ. 15 декабря он в пансионе «Иберия». Затем он снова в Италии: 26 декабря 1980 г., 11, 18 и 19 января 1981 г. в гостинице «Архимед», 28 и 30 января — в Риме, в пансионе «Иза».
В феврале он в Милане, откуда выезжает через Австрию в Швейцарию, где в марте встречается с руководителем «серых волков» Багджи.
Примечания издательства «Юридическая литература»
[1] Религиозная секта в рамках шиитского направления в исламе[VIII].
[2] Имеется в виду захват вооруженными лицами Большой мечети в Мекке в 1979 г. Большинство нападавших были впоследствии казнены[IX].
[3] Известный на Западе левый экстремист[X].
Комментарии
[I] О конференции Института Джонатана см.: Рулетт К. Конференция Института Джонатана.
[II] Неудачный перевод. Разумеется, 1 миллион армян погиб не в городе Малатья, а в целом в Восточной Анатолии — основной зоне проживания армян в Османской империи (в армянской литературе этот регион обычно именуется Западной Арменией). Всего в ходе геноцида армян в Османской империи в 1914—1918 гг. погибло приблизительно 1,5 миллиона человек.
[III] «Черный интернационал» — условное название союза ультраправых партий и организаций Западной Европы, созданного в 1950 г. под названием «Европейское национальное движение» (с 1951 г. — «Европейское социальное движение»). Пережив ряд расколов и переименований, «черный интернационал» окончательно структурировался в подпольно-полуподпольную сеть, объединившую в 60—70-е гг. XX в. большое количество фашистских организаций из Западной Европы и Латинской Америки (а также некоторые группы из США и Канады). Пользовался покровительством ряда западных спецслужб. До «революции гвоздик» штаб-квартира «черного интернационала» размещалась в Португалии (под «крышей» агентства «Ажинтер-пресс»), затем перебазировалась в Испанию. После падения режима Франко деятельность «черного интернационала» стала менее заметной (что объяснялось, видимо, финансовыми трудностями). Подробнее о «черном интернационале» см.: Рулетт К. Конференция Института Джонатана.
[IV] 23 декабря 1978 г. отряды «серых волков» атаковали с гор город Кахраманмараш на юго-востоке Турции, где были сильны позиции левых (их поддерживали местные курдская и алавитская общины), и устроили погром в курдских и алавитских кварталах и местах традиционного сбора левых. Было убито свыше 100 человек и свыше 400 ранено, сожжено и разрушено около 500 зданий. Погром продолжался до 26 декабря, после чего в город были введены войска. Полагают, что погром в Кахраманмараше был частью «стратегии напряженности», проводившейся турецкими ультраправыми по согласованию с «черным интернационалом» и рядом спецслужб НАТО для того, чтобы дать военным законный предлог для переворота. Переворот состоялся в 1980 г.
[V] Стерлинг (урожд. Нейкинд) Клер (1919—1995) — американская журналистка, боец «холодной войны», связанная с ЦРУ. Полагают, что ее первым заданием было внедрение в Молодежную коммунистическую лигу США. Позже подвизалась как корреспондент различных американских изданий в Риме. В 1969 г. выпустила книгу «Случай Масарика», в которой обвинила советские спецслужбы и чехословацких коммунистов в убийстве Яна Масарика. В 1981 г. опубликовала книгу «Сеть террора» (другой вариант перевода — «Террористическая сеть»), а в 1984 г. — ее продолжение «Время убийц», где была нарисована картина всемирного террористического заговора, за спиной которого стоит КГБ. В этих книгах, в частности, возложила на КГБ и болгарскую спецслужбу ответственность за покушение на Иоанна Павла II. Пользовалась покровительством шефа ЦРУ У. Кейси. Подробнее см.: Рулетт К. Конференция Института Джонатана.
[VI] Иларио Мартелла исполнял в тот период обязанности следователя по особым поручениям в суде Рима, специализировался на громких делах, в том числе связанных с терроризмом. В 1973—1978 гг. — заместитель прокурора Рима. Составил себе имя расследованием итальянской ветви международного коррупционного скандала, связанного с корпорацией «Локхид», в котором были замешаны высокопоставленные государственные и военные деятели Италии. Предполагают, что Мартелла был доверенным лицом руководства Христианско-демократической партии и его задачей было вывести из-под удара президента Италии Джованни Леоне. Мартелла сделал для этого все, что мог, но из-за журналистских расследований коррумпированность Леоне все же вскрылась, и тот вынужден был подать в отставку. В расследовании покушения на папу римского И. Мартелла фанатично придерживался «болгарского следа». Несмотря на провал его линии следствия и по делу «Локхид», и по делу Али Агджи, занимал должность следователя по особым поручениям до 1990 г. Позже был назначен почетным председателем Верховного суда.
[VII] Каменец-Подольская область — так до апреля 1954 г. назвалась нынешняя Хмельницкая область Украины. Каменец-Подольская область была создана в сентябре 1937 г. путем выделения ее из Винницкой области.
[VIII] Это одна из двух основных версий того, что такое алавизм, существующих за пределами собственно сообщества алавитов. Согласно второй версии, алавизм — синкретическая религия на основе ислама (шиизма), христианства и местных доисламских культов. Поскольку алавиты систематически подвергались преследованиям со стороны исламских фанатиков, достоверной информации об алавизме очень мало, и прозелитизмом алавиты не занимаются. Общее число алавитов достигает предположительно 4 миллионов человек. Алавиты, как правило, свободомыслящие и придерживаются прогрессивных взглядов.
[IX] Захват мечети был произведен членами исламской фундаменталистской группировки «Аль-Маджид аль-Харам» (около 500 человек), которые верили, что их ведет Махди и с этой акции начнется священный поход за возрождение истинного ислама. Они требовали разрыва всех отношений (в том числе экономических) с Западом, запрета западной культуры, низвержения «разложившейся и продавшейся Западу» династии Саудов и т.п. Ими было захвачено в заложники около 6 тысяч паломников. Бой за мечеть шел 15 дней, погибло (по официальным, видимо, заниженным данным) свыше 250 человек. Мечеть была взята с помощью французского спецназа и с использованием химического оружия. После этого инцидента власти Саудовской Аравии пошли на целый ряд уступок фундаменталистам. Поскольку в самом начале событий аятолла Хомейни публично обвинил в захвате мечети США, во многих странах американские объекты подверглись нападениям со стороны разъяренных мусульман, причем в Пакистане нападавшие сожгли посольство США и два американских культурных центра.
[X] Речь идет об Ильиче Рамиресе Санчесе (р. 1949), превращенном западными СМИ и «массовой культурой» в символическую фигуру (см. об этом подробнее: Ларинов М. Карлос как «реальный мужик»).
Глава из книги: Рулетт К. Покушение в Ватикане: механизм интриги. М.: «Юридическая литература», 1986.
Перевод с французского Ю.В. Кудрявцева.
Комментарии А.Н. Тарасова.
Кристиан Рулетт — французский адвокат и публицист.