Аннотация
|
2 января 1905 года с другом Исааком Петровым я присутствовал на собрании так называемого «Русского общества фабрично-заводских рабочих» в Василеостровском районе Петербурга. Поп Гапон призывал на этом собрании пойти в воскресенье 9 января к царю и просить его защитить рабочих от произвола жандармов и заводчиков.
Собрание проходило в тревожные дни. Рабочие Путиловского завода объявили забастовку. Другие предприятия поддержали путиловцев. Рабочие подково-гвоздильиого предприятия, что на Малом проспекте, 7 января на завод явились, но к работе не приступали: состоялись собрания и митинги в цехах.
Я работал в кузнечных мастерских Максимова, на Малом проспекте. У нас во дворе размещались экипажные мастерские Селиверстова и содержалось около сотни легковых и ломовых лошадей. По соседству с нами находился завод Посселя. 7 января наши мастерские не работали. Исаак Петров, еще несколько молодых рабочих, в их числе и пишущий эти строки, пошли к извозчикам, уговорили их тоже забастовать.
Всех нас было более 120 человек. Организованно выйдя на улицу, мы присоединились к рабочим подково-гвоздильного завода. На углу 17-й линии и Малого проспекта открылся митинг, Выступал студент. Он был в форменной тужурке. Призывая рабочих к всеобщей забастовке, студент предложил организованно пойти к Среднему и Большому проспектам, где находились крупные заводы. Там вновь возник митинг, многие рабочие присоединялись к манифестантам.
На пути нашего шествия мы останавливали извозчиков, заставляли их распрягать лошадей, становиться в общий строй. Задерживали и конки (тогда трамваев в Петербурге не было). На Большом проспекте нам удалось добиться остановки работ на гвоздильном заводе, затем направились к гавани.
Ворота гребного порта охраняли вооруженные матросы. Под нашим напором ворота открыли... Ворвавшись в порт, мы дали гудок. Вместе с рабочими порта мы стали уже большой силой.
На всем нашем пути, по всем линиям Василеостровского района, по Малому и Среднему проспектам полицейских мы не встречали: они, видимо, попрятались. Демонстрация прошла организованно. Никаких столкновений и стычек не было.
На следующий день, 8 января, рабочие столицы к работе не приступали. На улицах и предприятиях проходили собрания и митинги. Некоторые ораторы призывали идти в воскресенье к царю, большевики же доказывали бессмысленность этого шага. Но успеха их речи не имели.
 |
Наступило утро 9 января. Рабочий люд собирался у заводских ворот, на улицах. Веселые, празднично одетые люди шли к Николаевскому мосту. Агитаторы — социал-демократы большевики опять уговаривали не ходить к Зимнему. А в колоннах пели «Боже царя храни»; жандармы шествию не препятствовали, и, казалось, все будет хорошо. Многие шли с детьми. Даже в мыслях не было, что войска станут стрелять в безоружных людей.
С Гришей Галяминым и другими молодыми рабочими с нашего предприятия мы дошли до Конногвардейского бульвара. Площадь Зимнего была уже близка, народ все шел и шел со всех сторон, стекаясь в одно большое людское море.
Вдруг послышались выстрелы. Стрельба участилась, люди бросились врассыпную. Мы остановились. Вскоре увидели повозки с убитыми и ранеными. Возчики говорили: «Солдаты стреляют в народ». Народ толпами собирался у повозок. Роптали, возмущались.
— Вот вам и милость царя! — кричал кто-то...
С быстротой молнии распространилась весть: «Царь стрелял в рабочих!»... Слепая вера в «царя-батюшку» подрывалась в корне. Группами собирались на улицах, не оцепленных полицией, и говорили о трагедии на площади Зимнего дворца. Появилась конная жандармерия и стала разгонять людей. Однако народ, охваченный гневом, не расходился.
Теперь уже многие рабочие убежденно говорили, что расстрел заранее подготовлен с помощью попа Гапона и прочих провокаторов. На улицу надо выходить не с иконами и портретами царя, а с оружием в руках. Надо призывать солдат не стрелять в своего брата рабочего, а повернуть штыки против тех, кто приказывает стрелять в народ... Всюду собирались толпы людей, везде велись жаркие споры... Слушали мы выступления большевиков. Они доказывали необходимость вооруженного восстания, призывали к организованности, сплоченности. Советовали идти на свои предприятия, но к работе не приступать. Появились лозунги: «Долой самодержавие!», «Да здравствует революция!»...
Долго мы бродили по встревоженным улицам столицы. Когда переходили Николаевский мост, кто-то предложил сходить в больницу «Марии-Магдалины». В покойницкой оказалось много мертвых, сваленных как попало. Неожиданно мы опознали рабочего нашей мастерской кузнеца Исаака Петрова, вместе с которым рано утром в этот день вышли из дому. Как горестно было видеть мертвым чудесного товарища! Член РСДРП, он пользовался среди рабочих большим уважением и любовью. Часто приносил запрещенную литературу; был крепко связан с рабочими-революционерами подково-гвоздильного завода Посселя.
10 января, утром, заводские гудки, как обычно, звали на работу. Многие рабочие явились в трауре, к работе не приступали. То же было и в наших мастерских. Состоялся митинг.
Незнакомый мне оратор призывал к протесту, к борьбе с царским правительством, к строительству баррикад, которые должны преградить путь конным отрядам жандармов в рабочие кварталы.
Забастовал весь рабочий Петербург. Власти пытались пустить конку, но студенты и рабочие распрягали лошадей, а вагоны сваливали, используя их для сооружения баррикад.
Забастовка ширилась. Среди рабочих выявились одаренные вожаки масс. В кузнечных мастерских Иванова выделялся рабочий Василий Шувалов — молодой, лет двадцати восьми, грамотный, энергичный. Своими убедительными речами он располагал к себе людей.
Расстрел у Зимнего дворца разбудил самосознание рабочих. Они избирали своих уполномоченных. Доверенные собирались на свои заседания, советовались, как найти выход из тяжелого, беспросветного положения.
Наступил предел терпению трудового народа. В кузнечных мастерских таких крупных заводов, как «Моссе», «Шиперсон», «Рейман», не было элементарной техники, все делалось вручную. О вентиляции не имели понятия, рабочий день длился 13—14 часов. Спали на хозяйских голых нарах. Зарплату выплачивали по субботам, а в понедельник хозяин охотно выдавал аванс на похмелье. Рабочие не имели расчетных книжек, денежные выдачи не записывались. Пользуясь этим, хозяин обсчитывал рабочих. Особенно тяжело было семейным.
Рабочие-кузнецы еле дотягивали до сорока — сорока пяти лет, становились инвалидами.
Популярность партии большевиков возрастала. Партия указывала правильный путь рабочим — с кем, куда идти. Ее лозунги были ясны и понятны, объединяли рабочие массы. Под руководством партии создавались и первые Советы.
После царского манифеста 17 октября, который тогда в народе называли лживым манифестом, началось движение за организацию профессиональных союзов. Наравне с рабочими других профессий кузнецы-ковали выработали устав и подали его на утверждение петербургскому градоначальнику. Существовавший закон давал право создавать союзы по мелким профессиям, мы же хотели, чтобы наш союз был более крупным, стремились объединиться с кузнецами экипажных мастерских. Этого градоначальник не разрешил. Союз рабочих экипажных мастерских организовался отдельно, а летом 1906 года было оформлено создание профсоюза кузнецов-ковалей. В Народном доме графини Паниной, что на Тамбовской улице и углу Прилукской, собрались кузнецы-ковали со всего Питера и организовали свой профсоюз.
Когда мне сравнялось 17 лет, меня избрали членом правления союза, а впоследствии и его председателем, уполномоченным от нашей мастерской. Институт уполномоченных помещался на Малом проспекте, в доме, прозванном «Порт-Артур», где была и квартира убитого Исаака Петрова. Его жена Агриппина Ивановна активно помогала нашему союзу. Правление профсоюза занимало помещение в этом доме до 1908 года, когда союз распустили. В то же время был арестован и я вместе с сотнями и тысячами рабочих. Наступили дни жестокой реакции.
Опубликовано в книге: Великие, незабываемые дни. Сборник воспоминаний участников революции 1905—1907 гг. М.: Политиздат, 1970.
Иван Андреевич Овсянников (1890—1970) — рабочий, член РСДРП, большевик.
Участник революционных событий 1905 г. в Петербурге, организатор забастовок, пропагандист. С 1913 г. — член РСДРП(б). В 1917 г. — депутат Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов первого созыва. Делегат VI Всероссийского съезда Советов, IX съезда партии, IV и V всероссийских съездов профсоюзов. Секретарь Василеостровского РК РКП(б) в Петрограде. В Гражданскую войну — комиссар инженерных войск на Восточном фронте. Персональный пенсионер.