|
Вспомним, как ещё совсем недавно подавалось в наших СМИ «чилийское экономическое чудо», достигнутое благодаря либеральной политике, которую исповедовала военная хунта! А как уповали иные горячие головы на приход российского Пиночета!
36 миллиардеров и более половины населения, оказавшегося у черты бедности — вот к чему привела Россию попытка экспорта в неё чужих экономических идей.
С самого начала ельцинского правления люди, которые его окружали, а фактически правили страной, пытались опереться на доктрину либерально-демократического развития для стран третьего мира, предложенную американским экономистом Милтоном Фридменом. Вместе со своей женой тот написал книгу, в которой в качестве рецепта от всех бед, и бедности в частности, рекомендовал политику, основанную на либеральных ценностях: полная свобода рынка, невмешательство государства в деловую активность предпринимателей, неприкосновенность частной собственности и так далее… Для тех же, кто понимал, к чему может привести экономическая политика и знал о ней не понаслышке, основанная на этих принципах доктрина Милтона Фридмена, одного из школы экономистов, так называемых «чикагских мальчиков», звучала зловеще. Ведь максимальная прибыль во что бы то ни стало означает конец социальных программ, бесплатного медицинского обслуживания, образования, программ поддержки малоимущих, а в экономике удушение слабых.
Тем не менее доктрина Фридмена была разрекламирована в мире как экономическая и социальная панацея. Автору даже присудили Нобелевскую премию. В России эта доктрина стала применяться с теми же целями, что и в Латинской Америке.
В Латинской Америке в 60-х годах прошлого века начала развиваться промышленность. Транснациональные монополии узрели в этом развитии угрозу своим интересам. Нужно было вернуть эти страны в исходное положение сырьевого придатка. Карлос Хеллер, глава одного из крупнейших банков Аргентины, сказал мне, что с самого начала было ясно, что эта политика антинародная. Поэтому по Латинской Америке и прокатилась тогда волна военных переворотов. В 1964 году — в Бразилии, в 73-м — в Чили, в 76-м — в Аргентине…
Проводить такую политику, как скоро выяснилось, можно было только с помощью террора. Нужно сказать, что ни в одной стране она не дала положительных результатов. И чем строже выполнялись требования этой доктрины, тем ужаснее был итог. Непомерно выросли внешние долги этих стран, была разгромлена промышленность… Бразилия, где военные у власти проявили максимум гибкости, выбралась из этого времени «реванша» транснациональных монополий в Латинской Америке (так экономисты называют период с 1964 по 1983), можно сказать, без катастрофических потерь, хотя и с огромным внешним долгом. В Чили установка Фридмена на передачу естественных монополий в частную собственность и вовсе провалилась. Вот что рассказывал мне об этом Евгений Косарев — экономический эксперт ООН, работавший в Чили во времена Пиночета: «В соответствии с либеральной доктриной Пиночет объявил о денационализации государственной корпорации медной промышленности, которая была создана указом президента Сальвадора Альенде. В руководство корпорации входили штатские и военные. После переворота 73-го года штатских уволили, а генералы остались. Когда они узнали о решении главы хунты, пошли на приём к Пиночету и убедили его не делать этого, поскольку медная промышленность в Чили является залогом её независимости. На торжества по поводу передачи корпорации производства меди в частные руки в Чили приехал сам Фридмен. Но передача так и не состоялась. Многие теперь в Чили склонны считать, что успехи Пиночета были достигнуты именно потому, что ему хватило ума не отменять мер, предпринятых Альенде».
В Мексике военного переворота не было, но давление на правительство с целью приватизации национальной нефтяной компании оказывалось ещё со времён президента Карденаса сильное. Мексиканцы не уступили ни тогда, ни сегодня. Эта естественная монополия — гарант их независимости. В Аргентине же военное правительство строго следовало доктрине либерализма, и страна до сих пор не может выйти из глубочайшего кризиса.
В наших некоторых СМИ этот период «реванша» в Латинской Америке преподносится в основном как время серьёзных положительных изменений в экономике, которые, правда, были связаны с некоторыми социальными издержками, то есть с арестами и пытками, но малого количества людей. До сих пор помню фразу одного из журналистов: разве это много — две с половиной тысячи убитых за освобождение Чили от коммунистического рабства? Я знал многих людей и в Чили, и в Аргентине, и в Уругвае. Писал о них, об их судьбе, о том, что им пришлось пережить в пиночетовских лагерях. Знал и тех, кого убили, замучили… Воины либерализма вели очень удобную для себя «внутреннюю войну» против безоружного населения. Женщин и даже детей — противников режима — они считали военной добычей и делали с ними, что хотели.
В 1975 году я вёл репортажи из Мехико с 3-й сессии Международной комиссии по расследованию преступлений военной хунты в Чили. Вызывались десятки свидетелей и пострадавших от пыток. Женщину 26 лет арестовали за то, что она писала письма в правительство Чили и международные организации с просьбой найти и наказать виновных в смерти её мужа. За это её саму подвергли таким пыткам, что, когда она рассказывала о них, несколько человек в зале лишились чувств.
В Аргентине я присутствовал на суде над военными, захватившими власть в стране в 1976 году и правившими до 1983 года. Класс из 24 мальчиков и девочек (по российским меркам — девятый класс) арестовали за то, что они подали коллективное прошение о снижении платы за проезд в автобусе для школьников на 50 процентов. Их всех избивали, насиловали, пытали до смерти. Только одному удалось спастись. Родители догадались обратиться к архиепископу, и тот уговорил военных освободить мальчика. Я встречался с ним в 1985-м. Он был уже взрослым мужчиной. Он написал сценарий фильма по своим воспоминаниям и поставил его. Так мир узнал о том, как вводилась в стране доктрина либерального развития. Я спросил генерального обвинителя на суде над аргентинскими генералами: почему военные допустили подобное зверство? Это был единственный вопрос, на который он не смог ответить. Он сказал: это вопрос не ко мне, но к психиатру. Поэтому, когда мне говорят, что в России есть люди, которые хотели бы поставить у руля страны российского Пиночета, я думаю, что и им необходимо обратиться по тому же адресу.
По поводу отсутствия в Думе правых было высказано немало сожалений. Однако влияние их на жизнь России не стало меньше. Потеряв места в Думе, они получили ключевые посты в правительстве и по-прежнему активно защищают интересы сверх богатых за счёт беднейших.
Посмотрим: что было и что есть теперь.
Наши теперешние миллиардеры не просто захватывали собственность, они радели и о своём будущем, о том, чтобы средства бюджета из социальных программ постоянно и во веки веков перетекали в их карманы. Вот закон 173, принятый Думой в 2001 году. В нём предусмотрена отмена рабочего стажа, например, по уходу за детьми в течение трёх лет с момента рождения ребёнка (и это при том, что у нас такая низкая рождаемость!). Если женщина родила двоих, ей, по закону до 2001 года, насчитывался рабочий стаж 6 лет. После 2001 года этот стаж считался в общий стаж, но на размер пенсии он больше не влиял. А если в семье 5 детей? Отменены были и годы учёбы в высших и специальных учебных заведениях. Теперь он как бы засчитывался в так называемый общий стаж, но при определении размера пенсий эти годы более не учитывались. То же произошло с женщинами, жёнами наших граждан, работавших за рубежом. Ведь, как правило, женам работать за границей было негде. И государство, понимая это, направляло главу семейства за рубеж, давало возможность жёнам не терять рабочий стаж. Моя соседка вышла на пенсию со стажем 22 года, после того как Дума приняла закон 173, её рабочий стаж сократился до 6 лет. Пенсия минимальная! А это значит, что и надбавки в связи с инфляцией — тоже минимальные. Так было. Миллионы денежных ручейков от пенсионеров, сливаясь в мощный поток, через снижение налогов на сверхбогатых, делают их ещё богаче. В связи с последними выборами положение должно было бы измениться, но поскольку Дума, как показали первые опыты обсуждения законов новой Думой, готова принять всё, что предлагает правительство, опасность принятия антинародных законов, которые либералы скромно называются непопулярными мерами, возрастает. Так обстоит дело и с пенсионной реформой, и с реформой жилищно-коммунального хозяйства, и с приватизацией естественных монополий…
Подключив воображение, вполне можно представить себе такой разговор из фраз политиков, которые они реально произносили в разное время и в разных местах (цитирую по памяти. — В.В.).
Путин: Проводите реформы так, чтобы беднейшие слои не пострадали, а почувствовали, что реформы приносят облегчение.
Греф: Вместо льгот пенсионеры и ветераны будут получать деньги. От 300 до 700 рублей в месяц.
Шойгу: Вы понимаете, что такая реформа ухудшит положение людей в разы!!
Лужков: По Москве льготы пенсионеров и ветеранов составляют 3800 рублей…
Явлинский: Эти ребята думают, что, если государство снимет с себя бремя социальных забот, они смогут уменьшить налоги с предпринимателей, те создадут новые рабочие места и все заживут хорошо… Так не получится.
Боюсь, в данном случае, Явлинский прав: так не получится! Поднимитесь на вертолёте над любым областным и даже районным центром. Вы увидите сотни и тысячи красно- и белокаменных теремов. Что это? Это недоплаченные налоги. Это не вложенные в производство деньги. А «мёртвый» капитал, антиквариат, «мерседесы», «хаммеры», «бентли», личные самолёты предпринимателей, чинов и чиновников, создающих стандарты потребления и поведения: пышность, роскошь, хвастовство богатством. Скромность и экономность нынче не в моде. «Пусть каждый распоряжается своими заработанными деньгами, как хочет», — сказал как-то господин Кох в ответ на реплику о покупке Абрамовичем «Челси». Кто же против? Если честно заработал — трать себе. В прокуратуру не потянут. Но государство должно стимулировать не накопление сокровищ, а вложение капитала в производство, в науку, культуру… Фридмену верить нельзя. Россия не страна третьего мира, хотя наши либералы пытаются внушить нам это, показывая, как плохи у нас дела. Нам нельзя доверяться постулатам этой доктрины, и доказательство этому — США. Самая мощная экономика в мире строилась не на политике невмешательства государства в бизнес, а как раз наоборот. Уже в конце XIX века в Соединённых Штатах поняли, что экономическая классическая теория Адама Смита без государственного регулирования ведёт к катастрофе в экономике. Об этом написано во всех серьёзных американских учебниках. Не могу себе представить, чтобы руководившие или влиявшие на руководство экономикой России наши «знаменитые экономисты» не дочитали до конца учебник Чандлера и Тедлоу для аспирантов Гарвардской бизнес-школы «The coming of Managerial Capitalism», в котором подробно описаны сотни государственных структур, регулирующих экономику. Там же разбирается проблема естественных монополий: транспорта, энергоснабжения…
Вывод для нас один: опасно приватизировать естественные монополии. Позвольте предположить, что это был социальный заказ: доказать, что свободный от влияния государства рынок решит все проблемы сам. Как иначе объяснить, что для консультаций в Россию приглашали то министра экономики Аргентины, то специалиста по пенсионной реформе Чили… Подчеркнуть, что проблемы этих стран третьего мира схожи с нашими в России? А почему, собственно, не пригласить экспертов из Японии? У них не гнушаются набираться опыта и американцы.
Этому опыту известный экономист Эзра Вогель посвятил книгу «Japan as No. 1» — «Япония как номер 1» в мире бизнеса. Пять лет спустя он обновил данные экономических показателей Японии. Эти книги легли в основу курса лекций в Гарвардской бизнес-школе. Россия, конечно, и не Япония тоже, но если уж учиться, то у лучших.
Посмотрим, что говорит Вогель. «В постиндустриальном мире Япония добилась экономической эффективности, высоких стандартов образования, медицинского обслуживания и контроля над криминалом в кратчайшие сроки». Учитывая малую территорию и отсутствие природных ресурсов, достижения этой страны действительно феноменальные. Нелепо в газетной заметке пересказывать, как они это сделали. Но за счёт чего они смогли совершить этот подвиг, сказать необходимо. Во-первых, за счёт тесного сотрудничества государства и производительного бизнеса.
А во-вторых, за счёт тех ресурсов, которые у них были.
Теперь посмотрите на составляющие «японского чуда», которые приводит Вогель, и убедитесь сами, в чём мы похожи и чего у нас нет, чтобы развиваться так же быстро, как они:
Большое количество хорошо подготовленных инженеров (это у нас есть).
Высококвалифицированная рабочая сила (это есть).
Преданность работников предприятию (при хороших-то условиях у нас люди готовы работать на предприятии всю жизнь).
Внимание к высокотехнологичным отраслям (этого у нас нет).
Низкий процент кредита (и этого нет).
Доступность долгосрочных кредитов, позволяющих планирование долгосрочной перспективы (нет и в помине).
Глобальная стратегия и инициативы государства, предлагаемые бизнесу (мы это можем сделать, пока не ушли из жизни эксперты Госплана).
«Но все эти факторы не работают по отдельности, — замечает Вогель. — Они часть всеобщей системы координации между ключевыми фигурами государства и бизнеса».
Вот такой капитализм построили японцы. А мы? У меня перед глазами картинка из телерепортажа: электрик срезает проводку в коммунальной квартире у безработной хозяйки за неоплату. Теперь ей не на чем будет готовить суп… А вот в три дворца Брынцалова не спешит налоговый инспектор. Вот такой у нас капитализм.
Опубликовано в «Литературной газете», 2004, № 20-21.
Владимир Петрович Весенский (1934—2009) — советский, затем российский журналист-международник, специалист по Латинской Америке. Кинодокументалист и автор сценариев художественных фильмов.
Окончил 1-е Высшее военно-морское училище подводного плавания (штурманский факультет), затем МГИМО. Стипендиат Фонда Нимана для журналистов при Гарвардском университете.
С 1970 по 1979 год — сотрудник «Комсомольской правды», специальный корреспондент газеты в Латинской Америке, корреспондент отдела иностранной информации и международного молодежного движения. С 1980 по 1994 год (до ухода на пенсию) — сотрудник «Литературной газеты», собственный корреспондент в Латинской Америке, обозреватель, главный редактор «Литературной газеты» на английском языке («Literary Gazette International»).
Публиковался также в зарубежной прессе (преимущественно испано- и англоязычной), его перу принадлежит свыше 500 статей.
Автор книг «В темноте дня и свете ночи...» (1979), «Куба» (1979), «За легендой и былью вослед» (1982), «Огни больших городов» (1990), «Я обязательно вернусь! Киносценарии» (2010). Соавтор совместной советско-американской книги «Поиск общей платформы в борьбе с международным терроризмом» (1989).
В 2005 году прославился как организатор литературной мистификации: получив от мексиканских государственных органов необходимые документы, объявил о «воскрешении» Карлоса Кастанеды и издал от его имени книгу «Отшельник», пародирующую настоящие книги Кастанеды, что вызвало бурю возмущения у поклонников «учения дона Хуана».